Легенды готических соборов. Самые знаменитые готические соборы. Сложно представить, что чувствовал рядовой средневековый горожанин при виде Страсбургского собора, но это зрелище впечатляет и сейчас

Собор спроектировал дьявол

Замысел кафедрального собора Кельна был настолько грандиозен, что его первый архитектор Герхард фон Риле встал в тупик: как осуществить его, как воплотить в жизнь столь великое создание. И тут на помощь пришел, нет, не господь Бог, а, напротив, враг человеческий. Широко распространена легенда, будто дьявол в обмен на чертежи потребовал душу зодчего. Но любимого мужа выручила жена: она встала рано утром и прокукарекала вместо петуха. Дьявол оказался таким простачком, что обман не распознал, согласно договору, явился и передал ей чертежи. Теперь Герхард мог приниматься за дело, и он начал работать по дьявольским чертежам, душа же его жены была навек погублена. Однако Сатана и тут не успокоился, он пообещал: как только закончится строительство собора, мир погибнет.

Долгострой на 600 лет

То ли, чтобы дьявольское пророчество не исполнилось, то ли по объективным причинам, но строительство затянулось на 600 с лишним лет, а точнее на 632 года и 2 месяца. Только 15 октября 1880 года состоялось торжественное открытие храма. Однако и по сей день на шпилях и стенах собора можно наблюдать строительные леса. Реставрационные работы ведутся постоянно. Так что конец света нам пока не грозит. А если серьезно, иначе и быть не может. Кельнский собор включили в список всемирного наследия ЮНЕСКО еще 1996 году. В 2004 году он попал в список "Мировое наследие в опасности", и хотя в 2006 году был исключен из последнего, постоянно нуждается в устранении мелких повреждений. Дожди, загрязнение окружающей среды, а Кельн располагается в наиболее промышленно развитой части Германии , - все наносит неизбежный ущерб собору.

Война: от конюшни до бомб союзников

Кельнский собор строили так долго, что он пережил не одну войну. И неприятельские войска обходились с духовной и национальной святыней Германии без должного почтения. Так, в 1794 году наполеоновская кавалерия разместили в нем склады сена для конницы. А в годы Второй Мировой войны собор перенес 14 авиаударов во время бомбардировок города войсками союзников. Однако повреждения эти были незначительны, можно сказать, что англичане и американцы пощадили храм, но не из любви к искусству: просто самое высокое здание в городе было отличным ориентиром для авиации. Последствия этих бомбардировок начали устранять уже в 1945 году, а завершилась реконструкция в 1956.

Ежегодные пожертвования

На возведение Кельнского собора было потрачено в общей сложности более 1 млрд. евро в переводе на современные деньги. На поддержание и дополнения собора расходуется 10 млн. евро ежегодно. Интересно, что по сей день существует общество поддержки возведения собора, созданное в Германии в 1842 году. Насчитывает оно более 1000 членов и собирает ежегодно большую часть необходимой суммы. О том, что деньги эти тратятся по назначению, свидетельствует хотя бы тот факт, что в 2007 году в соборе восстановили витражи на южных окнах, уничтоженные во время Второй мировой войны. На них потратили 11500 кусочков цветного стекла одинакового размера.

Самый большой фасад в мире

До конца 19 века Кельнский собор оставался самым высоким в мире (157 м), пока не был достроен собор в Ульме (161 м). Однако он до сих пор является самым большим по размерам готическим собором Германии. Длина его составляет 144 м, ширина - 86 м. Также Кельнский собор остается храмом с самым большим фасадом в мире (ширина западного фасада – 61 м). Во время послевоенной реконструкции была построена винтовая лестница. На смотровую площадку ведут 509 ступеней, а расположена она на высоте 98 метров. Вид оттуда поистине потрясающий: весь город как на ладони.

Самый большой действующий колокол в мире

В Кельнском соборе 11 колоколов. Восемь в южной башне, Три - в центральной (на коньке крыши). Самый большой колокол собора и самый большой «действующий» колокол в мире - «Петер» (). Его вес 24 тонны, и он отлит сравнительно недавно - в 1923 году. За ним следует «Претиоза» («Изысканная»). Этот старинный колокол весом 11 тонн звучит с изумительной чистотой тона, из-за чего, собственно, и получил свое название. Отлит в 1448 году, в то время «Претиоза» была самым большим колоколом в Европе . Только двенадцати мужчинам было по силам раскачать эту многотонную махину. Сейчас колокола приводятся в действие электричеством. Третий и четвертый по величине колокола называются «Специоза» и «Колокол Трех Царей».

Образец пламенеющей готики

Кельнский собор является ярчайшим образцом стиля «пламенеющая готика». Это поздняя готика, которая становится популярной в Европе конца 15 века. Для нее характерно избыточное украшательство, тяготение к удлиненным пропорциям. Само название, собственно, происходит от орнаментов, похожих на языки пламени. Вот откуда при таких колоссальных размерах ощущение легкости и ажурности храма. Все его линии устремлены вверх, к Богу, а шпили словно пронзают небеса.

Святыни храма: мощи трех волхвов, Миланская мадонна, крест Геро

Любой храм строится во имя определенных святых. Так и кельнский собор имеет официальное название - Собор Святых Петра и Марии. Однако прославлен он во всем христианском мире благодаря мощам трех волхвов.

История обретения этой святыни такова. Во время Второго итальянского похода императором Фридрихом Барбароссой в одном из миланских монастырей были захвачены мощи трех волхвов Каспара, Мельхиора и Бальтазара. В году архиепископ Райнальд Дассельский привез их в Кельн.Любой храм строится во имя определенных святых. Так и Кельнский собор имеет официальное название - Собор Святых Петра и Марии. Однако прославлен он во всем христианском мире благодаря мощам трех волхвов.

10 лет изготавливали драгоценную Раку Трех Царей - саркофаг из серебра и золота. Только жемчуга и драгоценных камней на нее пошло больше тысячи. На стенках раки изображены евангельские сцены. И, конечно, центральная из них – поклонение волхвов новорожденному Христу и Марии. Когда началось строительство нового кафедрального собора, эту драгоценность перенесли в него. И по сей день она в целости и сохранности располагается за алтарем Кельнского собора, а паломники со всего мира стекаются сюда, чтобы поклониться святыне.

Вместе с мощами трех волхвов архиепископ Дассельский привез из Милана деревянное изображение Мадонны. Скульптура эта считалась чудотворной, но в 13 веке во время пожара в соборе она сгорела. Около года было создано новое изображение, которое получило название «Миланская мадонна» и всю славу утерянного образа. Именно эту, а не оригинальную скульптуру, можно видеть сегодня в соборе.

И третья самая древняя христианская святыня - распятие Геро . Названо так по имени архиепископа Геро (969-976 гг.), который подарил реликвию собору. Это одно из первых европейских распятий, поражающее размерами (2 метра) и реалистичностью изображения мук Христа. Сначала распятие висело в старом храме, а позже было перенесено в новый кафедральный собор, где и находится по сей день.

Легенда о святой Урсуле

В соборе так много ценностей, что рассказать о каждой из них невозможно. Одна из самых интересных скульптур изображает святую Урсулу. С ней связана поэтичная легенда средневековья. По преданию, Урсула была благочестивой дочерью британского короля. Девушка рано обратилась в христианскую веру, и дабы избежать брака с язычником, снарядила целую экспедицию. 11 кораблей, на которых находились сама Урсула и десять благочестивых девиц в сопровождении еще десяти тысяч девственниц, отправились в сторону Галлии. Пристав к берегу, полчища девиц покинули корабли и пешком пошли в Рим к Папе, а оттуда в Кельн. Под Кельном и приняли все эти многочисленные девушки мученическую смерть от рук гуннов. Позднее Урсула была прославлена как Святая, а в 16 веке был создан монашеский орден урсулинок.

Легенда о святом Христофоре

Сразу обращает на себя внимание еще одна скульптура – святой Христофор, несущий на плечах Христа в образе мальчика. Это очень популярный в католической церкви святой, и с ним связана интересная легенда. Он был римлянином по имени Репрев. Рост имел огромный, а характер простодушный. И вот Репрев принимает христианство, но не может сообразить, как же ему лучше послужить Христу. И только святой отшельник смог надоумить великана. Он привел его к реке и наказал переносить путников на своей спине. Тот так и сделал. И вот однажды довелось ему нести маленького мальчика, но чем дальше ступал в воду великан, тем тяжелее становилась его ноша, на середине реки тяжесть стала нестерпимой. И тогда мальчик признался, что он – Христос и несет с собой все тягости мира. Иисус окрестил великана в реке, и тот получил имя Христофор – несущий Христа.

Поистине Кельнский собор – жемчужина архитектуры, христианская святыня и исторический музей – три в одном. Свыше 6 миллионов туристов посещают его каждый год. Действительно, стоит своими глазами взглянуть на эту красоту хотя бы раз в жизни.

ПОДПИШИСЬ НА САМЫЕ ИНТЕРЕСНЫЕ НОВОСТИ ВОЛГОГРАДА!

Кёльнский собор - самый большой готический собор Германии, находящийся под покровительством ЮНЕСКО и являющийся символом города. Эта громада встречает гостей города прямо на выходе с железнодорожного вокзала. «Кёльнердом» - один из самых высоких и знаменитых в мире храмов.

По замыслу архиепископа Кёльна, в 1248 году заложившего первый камень в основание собора - это сооружение по размаху и красоте должно было затмить все христианские храмы. Ведь в то время Кёльн был одним из самых могущественных городов империи. Честолюбивый замысел удался. Высота собора - 157 метров - практически 50-этажный небоскреб, который двумя колючими башнями буквально протыкает небо.

Существует легенда, что когда строительство Собора будет завершено - он рухнет. Видимо поэтому здесь с XIII века не прекращалось строительство и все время ведутся реставрационные работы. А во время Второй мировой войны, когда бомбили город, Собор оказался единственным зданием, которое обошли стороной снаряды. Не потому, что английским и американским лётчикам было жалко этот символ былого величия города. Просто громадное здание служило хорошим ориентиром в городе, превращённом в руины.

Подробнее о Кёльнском соборе можно узнать

Построенный в честь святого Петра и Марии, Кельнский собор является резиденцией католического архиепископа Кельна. Кёльнский собор — самый большой Готический собор в Германии (подробнее в статье о немецкой готике), самая известная достопримечательность Кёльна. Когда-то собор был самым высоким зданием в мире, но и сейчас он остается рекордсменом, с самым большим в мире церковным фасадом

Главное богатство собора — золотая гробница с останками волхвов (Ларь трех волхвов), украшенная тысячами драгоценных камней и жемчужин. Эта самая ценная реликвия расположена в самом центре собора и ежегодно привлекает огромное количество паломников и просто туристов

Обратимся к истории этого грандиозного сооружения. Кельнский собор возведен на месте, где издавна находилось множество христианских храмов и просто церквей. В течение многих столетий эти церкви подвергались, разрушению, сгорали, и тд. На их месте появлялись новые, которые в свою очередь тоже исчезали. Все это длилось вплоть до 1248 года, когда началась главная, и самая длинная глава в истории собора. Кёльн в те времена был самым могущественным городом Германии, потому было принято решение строить здесь кафедральный собор по примеру Франции с ее Нотр-Дам-де-Пари и Страсбургским собором, но по своим масштабам немецкий собор должен был затмить все аналогичные сооружения в мире

Первый камень Кёльнского собора был положен 15 августа 1248 архиепископом Конрадом фон Гохштаденом. Фундамент сооружения был заложен довольно быстро, но потом работы зашли в тупик, и лишь к 1560 году была закончена основа собора

Лишь спустя несколько столетий, в 1824 году, были достроены башни и другие важные части собора, строившиеся строго по средневековым чертежам и плану. Завершение строительства самого большого собора Германии отмечалось как национальный праздник в 1880, спустя 632 года после закладки первого камня. На праздновании присутствовал Император Вильгельм I

Собор перенес 14 авиа ударов в период Второй Мировой войны, при этом не получив серьезных повреждений — его реконструкция была закончена в 1956. Была также построена винтовая лестница, по которой можно подняться на смотровую площадку, расположенную на высоте 98 метров над землей

В 1996 собор был включен в список всемирного наследия ЮНЕСКО, а в 2004 попал и в список "Мировое наследие в опасности", так как здание нуждалось в серьезной реконструкции. В 2006 году ЮНЕСКО все-же исключил сооружение из списка "достопримечательностей в опасности". Временная реставрационная контора до сих пор стоит на площадке у здания, так что глава истории со строительством Кельнского собора еще не закрыта

Помимо гробницы волхвов, одной из ценнейших реликвий собора является знаменитая Миланская Мадонна — одно из красивейших скульптурных творений времён зрелой готики. Это изображение богоматери, дошедшее до наших дней, было создано в 1290 году и считается одной из прекраснейших скульптур в мире

Стоит также обратить внимание на Крест Геро — двухметровый дубовый крест, подаренный собору архиепископом Геро. Крест выделяется не только своими гигантскими размерами, но и невероятной реалистичностью изображения, причем большая часть креста сохранена в оригинальном виде

Неудивительно, что вокруг Кельнского собора ходит множество легенд и слухов. Так например, говорят что к проектированию собора причастен сам дьявол, который предоставил чертежи для архитектора Герхарда в обмен на его душу. В связи с этим говорят, что город Кельн будет стоять до тех пор, пока будет строиться его собор. Во время войны город Кельн был разрушен до основания, а собор уцелел из-за негласного сговора летчиков, которые использовали его шпили в качестве ориентира

В наше время собор привлекает огромное количество туристов и как вы уже поняли, тут есть чем полюбоваться. Настоятельно рекомендую Вам включить это место в свой список достопримечательностей для посещени. Если вы собираетесь в Германию - цены на туры можно узнать

Как, из чего, за сколько и кто сторил?

- Что вы делаете? - обратился к мастерам незнакомец.
- Обтесываю камень, чтоб ему, - сказал первый.
- Не видишь, глину лопачу, - буркнул второй.
- Я строю Шартрский собор, - отозвался третий.
Старая притча

Возведение готических соборов было делом чрезвычайно затратным, как в плане финансов, так и с точки зрения использования рабочей силы. Современная мудрость гласит: "Если вы задумали делать ремонт и составляете смету, то будьте готовы к тому, что к концу работ сумма расходов увеличится минимум вдвое".

Збигнев Херберт в эссе "Камень из кафедрального собора " пишет: " Никакие архивные материалы не позволяют сделать вывод, что перед началом этих колоссальных работ производились какие-то подсчеты затрат и составлялись сметы. В средневековой бухгалтерии действовал романтический принцип соизмерения усилий в соответствии с замыслом".

Далее приведу несколько важнейших и, как мне кажется, интересных цитат из этого эссе, иллюстрируя их собственной подборкой. Цитаты подаю без кавычек. Иногда вставляю свои уточнения или дополнения, но деликатно и осторожно, чтобы не нарушить хорошего стиля Херберта.

Затраты на строительство превосходили средства, какими мог располагать один человек, даже суверен. Желая обеспечить постоянный приток средств, папы в XIII веке потребовали, чтобы четвертая часть доходов каждой церкви предназначалась на строительство. Но требование это исполнялось не слишком дотошно. И вот король Ян Чешский передает на строительство церквей доходы от королевских серебряных копей. Не отставали и городские коммуны. В Орвието в 1292 году произвели перепись жите лей и в соответствии с их состоянием назначили налог на строительство II Duomo.

Дуомо в Орвието

Сохранился также весьма интересный реестр жертвователей на возведение Миланского собора , включающий все профессии и социальные группы, в том числе и куртизанок. Очень часто дарения поступали натурой; так, королева Кипра пожертвовала одному из итальянских соборов великолепную, шитую золотом ткань. Лихорадка пожертвований порой приводит к семейным конфликтам. Например, один итальянец просит возвратить золотые пуговицы, которые жена принесла в дар на строительство. Рядом с церквями открываются большие лавки, где можно купить все, что жертвуют верующие, — от драгоценностей до домашней птицы.

Миланский собор

В отчетах о строительстве часто приходится читать меланхолическую констатацию: «Ничего не делается. Нет денег».

Другой серьезной проблемой для строителей соборов была транспортировка материалов. Транспортные средства оставались те же, что и в античные времена, то есть водные пути и повозки, в которые запряжены лошади или мулы. Если каменоломня находилась на расстоянии более десяти километров от места строительства, как это было, к примеру, в Шартре, то одна упряжка доставляла за день полторы тысячи килограммов камня, то есть около одного кубического метра.
Какова была стоимость транспортировки? Если материал доставлялся из места, находящегося на расстоянии в несколько десятков или более километров, его цена увеличивалась втрое, а то и впятеро.

Нельзя не упомянуть об одном оригинальном транспортном средстве, не встречавшемся нигде и никогда, кроме Средних веков, а именно спинах верующих, добровольно предоставлявших их для доставки строительных материалов. Прежде чем паломники доходили до прославленного собора Сант-Яго (Св. Иакова) в Компостелло, каждый из них в городке Трикастела получал порцию известняка, которую должен был донести до Кастанеды, где находились печи. В часто цитируемом письме аббата Эмона из Шартра (1145 год) описывается, как толпа женщин и мужчин всех сословий (что критически настроенным комментаторам представляется преувеличением) тянут возы «с вином, пшеницей, камнем, деревом и всем прочим, потребным для строительства церкви и пропитания». Тысячи людей идут в полном безмолвии. Дойдя до цели, они распевают благодарственные гимны и исповедуются в грехах.

Однако нужно относиться критически к этим красивым историям, вполне вероятно, правдиво отражающим настроения, общественный фон и атмосферу чуда, окружавшую строительство больших соборов.

Камни и раствор рабочие вносили наверх на плечах либо поднимали с помощью простейших механизмов, основанных на системе блоков. Применявшиеся в древности большие деревянные подмости, опирающиеся на землю и поднимающиеся вместе с ростом здания, использоваться здесь не могли из-за плотной застройки вокруг соборов. Леса начинались не от фундамента здания и напоминали ласточкины гнезда, подвешенные на головокружительной высоте. На возводимых стенах видны так называемые «журавли», то есть крановые балки в виде бревен, и примитивные лебедки. Канат, к которому крепился камень, внизу наворачивали на барабан, точь-в-точь как сейчас в деревенских колодцах. Использовались также большие колеса со ступенями, которые приводились в движение ногами ступающих на них рабочих.

Вот как это выглядит на картине Франсуа Фуке :

Финансы и транспорт — lenta convectiocolumnarum (медленная доставка колонн) — вот слабые места возведения готических соборов. Поэтому многие из них превращались в настоящие долгострои.

Собор в Шартре строится 50 лет:

Этот же храм на картине Камиля Коро:

Собор в Амьене возводится - 60 лет:

Реймс - 90 лет:

Строительство собора в Милане было закончено в начале 19 в.:

Соборы были предметами гордости, а также видимыми издалека знаками могущества. А равно и местом вполне мирской деятельности. Человек средневековья в соборе чувствовал себя как дома. Нередко он там ел, спал, разговаривал, не понижая голоса. Поскольку скамей не было, по церкви свободно расхаживали и частенько в ней укрывались от непогоды. Запреты церковных властей на проведение в церквах светских собраний доказывают, что, вероятней всего, это было широко распространенным явлением. Подтверждением тому служит еще один факт: во многих городах, где был собор или большая церковь, не строили ратушу.

Постоянная забота об облике собора и его строительстве в Англии, Германии и Франции лежала на аббатах и епископах, а в Италии — на городских коммунах. Аббат Сугерий является образцом и символом тех, кто все свои силы, время и талант посвящал собору. Легко можно представить себе, как он спорит с золотильщиками и живописцами, устанавливает иконографию витражей, поднимается по лесам, возглавляет экспедицию дровосеков в окрестности для поисков достаточно высоких и крепких деревьев. Благодаря ему строительство Сен-Дени продолжалось всего три года и три месяца, что стало рекордом скорости строительства, не побитым за несколько веков.

Базилика Сен Дени:

Присмотримся к людям, работающим на строительстве. Они составляют небольшое иерархизированное сообщество. В самом низу этой общественной лестницы мы видим рабочих. Набирались они большей частью из беглых крестьян, выходцев из многодетных деревенских семей, которые устремлялись в города в поисках хлеба и свободы. Квалификации у них не было, и чаще всего они исполняли самые тяжелые работы. Однако у них, особенно у молодых, предприимчивых, была надежда, что в один прекрасный день кто-то другой переймет у них тяжелые носилки, а они там, наверху, будут укладывать в стены камень. И экономический фактор играл тут весьма существенную роль. Подносчик камня, землекоп получали в день семь денье, каменщик же — двадцать два. Количественное отношение неквалифицированных рабочих к квалифицированным составляло три к одному — четыре к одному, а иногда и больше.

Если смотреть со стороны, может возникнуть впечатление, что между рабочими и мастерами существовала пропасть, но на самом деле так не было. Ибо готические соборы, эти великие импровизации, требовали наличия чего-то наподобие органических связей между всеми участвовавшими в их строительстве. Сразу же за мастером каменщиком следуют его подручные или подмастерья, называвшиеся valets, compagnons, serviteurs. Им просто по необходимости приходилось учиться ремеслу. Хотя бы такому простому, как приготовление раствора.

Высшую группу составляют каменщики и все другие мастера, работающие по дереву, камню, свинцу и железу. В сущности, они являются конструкторами.

Одной из тайн готической архитектуры и вещью совершенно непостижимой для нас является то, что скульпторы не воспринимались как художники и растворялись в массе анонимных каменщиков. Архитектор и теолог держали их индивидуальность в узде.

Зачастую рабочие прибывали издалека, жили прямо на стройке, тут же питались... Прямо, как и сейчас наши "заробітчани" в других странах. Поэтому:

Уолтеру из Черифорда, руководителю работ в Королевской долине, пришла в голову мысль построить для каменщиков помещение вроде сарая. Он явно не предполагал, что сарай этот, называвшийся по-французски «ложа», сделает блестящую политическую карьеру. Поначалу все было весьма прозаично и имело чисто практический смысл. Тем, кто обтесывал камень, готовил скульптурные элементы, необходимо было предоставить помещение, где они могли бы поесть, а также укрыться от зноя и холода. Это не было жильем. Но совершенно точно, что ложа каменщиков (известно, что первая была выстроена из тысячи четырехсот досок, то есть была по размерам невелика и внутри оборудована крайне примитивно) стала также местом профессиональных дискуссий.

Такую бытовку-ложу увидим на картине Ван Эйка "Святая Барбара", она была и есть покровительницей строителей:

Сколько зарабатывали? Вопрос трудный, поскольку нам прекрасно известно, насколько легко использовать вводящие в заблуждение индексы, с помощью которых черным по белому можно доказать, что нам живется прекрасно, либо что раньше было лучше, или что где-то там лучше, чем у нас. Проблема усложняется еще и тем, что рассматривается очень отдаленная эпоха. Прожиточный минимум вещь весьма относительная. Вслед за французским исследователем Пьером дю Коломбье, которого никто не заподозрит в пристрастности, повторим (оставив это утверждение на его ответственность), что материальные условия рабочих в Средние века были лучше, чем в XIX столетии. Следует только добавить, что относится это, скорей всего, к квалифицированным рабочим, а не к тем, кто прорубал темные штольни в каменоломнях. Бессель после подробнейших исследований сообщает, что в XIV веке каменщику, чтобы купить триста шестьдесят килограммов пшеницы, нужно было работать двенадцать дней, в 1500 году — двадцать, а в 1882-м — двадцать два.

Средневековая традиция выводила происхождение строителей соборов от строителей храма Соломона. Генеалогия вполне почтенная и в то же время мистическая. Фигура архитектора была окружена ореолом тайны, точь-в-точь как в современных романах о средневековых строителях соборов. Это наполовину маг, наполовину алхимик, астроном крестовых сводов, таинственный человек, приходящий издалека, который обладает эзотерическим знанием совершенных пропорций и строго оберегаемым секретом конструкции. На самом же деле начала этой профессии были куда скромней, и архитектор растворялся в безымянной толпе мастеров. Чаще всего это был каменщик, и занимался он физическим трудом точно так же, как остальные его собратья. Зачастую роль архитектора исполнял опекун строительства, аббат или епископ, человек образованный и опытный, побывавший во многих странах.
Роль архитектора уточняется, его значение растет одновременно, можно сказать, с ростом готических соборов. Положение и значимость этой профессии окончательно определяются к середине XIII века. Но вот мы читаем текст примерно того же периода и недоуменно разводим руками. Моралист и проповедник Никола де Бьяр с возмущением говорит: «На больших строительствах установился обычай, что есть там мастер, который распоряжается словесно, но весьма редко, а то и вообще никогда не прикладывает рук к работе; меж тем плату он получает большую, чем остальные». Далее не без презрения рассказывается, как мастер, надев перчатки и держа в руках линейку, приказывает другим: «Обтесывай этот камень так-то и так-то», а сам не работает. В точности как многие нынешние прелаты, добавляет Никола де Бьяр, чтобы уж в полной мере выразить свое негодование.

Архитектура не числилась среди свободных искусств. Несомненно, это уязвляло архитекторов, и они старались компенсировать эту несправедливость, самовольно присваивая себе университетские титулы magister cementariorium (магистр цементных дел), magister lapidorum (магистр каменных дел). Известно, что это вызвало протесты парижских адвокатов, которые не желали быть на одной ноге с каменщиками.

Однако вершиной стала надпись на надгробной плите Пьера де Монтрейля, архитектора Людовика Святого и создателя Сент-Шапель. В ней он не только назван совершенным цветком добрых нравов, но и почтен нигде более не встречающимся титулом docteur es pierres (доктор каменных дел). Однако то апогей личной карьеры, и он не должен заслонять скромные начала этой профессии.

Кем для нас является архитектор? Это тот, кто составляет проект. Сохранились ли проекты средневековых соборов? Только с середины ХIII века. К этому периоду относится бесценный альбом Виллара де Оннекура. Это первый и единственный известный нам средневековый учебник, малая энциклопедия строительства, и одновременно тетрадь для заметок, рисунков, практических советов и изобретений. К сожалению, тридцать три уцелевших пергаментных листа составляют лишь половину альбома.

Виллар, родившийся в маленькой пикардийской деревне, отличался неутолимой любознательностью. Он много путешествовал, видел готические соборы в Мо, Лане, Шартре, Реймсе, был также в Германии и Швейцарии, добрался даже до Венгрии — и всюду отмечал и зарисовывал все, что его заинтересовало: план хоров, кузнечика, розетту, льва, человеческое лицо, возникающее в узоре листа растения, обнаженную натуру, снятие с креста, фигуры в движении.

Несколько страничек из альбома Виллара:

Поначалу архитектор был одним из ремесленников, получал поденную плату, работал физически как каменщик, и даже, что нас безмерно удивляет, еще в XVI веке в Руане ему платили меньше, чем каменщику, но зато выдавали ежегодную премию. Однако со временем материальные выгоды этой профессии становятся все более явными, доказательством чему служит тот факт, что поденную плату архитектор получал вне зависимости от того, был он на строительстве или нет. К этому добавляется еще вознаграждение натурой — одежда. Поначалу она рассматривалась как некое подобие ливреи, то есть определяла, что носящий ее является слугой опекуна строительства. Но когда мы узнаем, что в 1255 году архитектор Джон Глостер получил плащ на меху, какой носили обычно дворяне, то понимаем: это уже явный знак возведения в дворянское достоинство. Управляющие стройкой, желая привязать архитектора, дарили ему коня, дом; он получал также привилегию трапезовать за столом настоятеля. В Италии и особенно в Англии материальное положение руководителя строительства было гораздо лучше, чем во Франции. Годовой заработок мастера составлял на острове восемнадцать фунтов, меж тем как доход с земли в сумме двадцати фунтов давал право на получение дворянства. В ХIII веке придворный архитектор Карла Анжуйского имел титул протомагистра, конную свиту и был причислен к рыцарям.

Под конец следует разобраться с легендой об анонимности строителей соборов. Десятки их имен дошли до нашего времени не только благодаря записям хронистов или реестрам выплат. Средневековые строители с радостью и гордостью подписывали, если можно так выразиться, свои произведения.

В Шартрском соборе на полу находится единственный сохранившийся узор, который долго не привлекал внимания исследователей. Это лабиринт в форме круга диаметром восемнадцать метров, по которому верующие на коленях совершали паломничество.

Лабиринт в Шартрском соборе:

Это лабиринт в форме круга диаметром восемнадцать метров, по которому верующие на коленях совершали паломничество. То был как бы сокращенный вариант паломничества в Святую Землю. Так вот, в центральной части этого лабиринта, являющегося дальним отголоском критской цивилизации, находилась памятная плита. К сожалению, ни один из оригиналов не сохранился до нашего времени, однако существует описание и нам известно содержание двух надписей. И это не стих из Евангелия — как можно было бы предположить — и не фрагмент литургического текста. Надпись же в Амьенском соборе звучит совершенно неожиданно для сторонников тезиса об анонимности средневековых строителей. Вот она:

«В год благодати Господней 1220 было начато строительство сего храма. Епископом тогда был Эрварт, королем Франции Людовик, сын Филиппа. Тот же, кто был мастером, прозывался Робер из Люзарша, после него пришел мастер Тома из Кормона, а после него его сын Рено, каковой и поместил эту надпись в год от Рождества Господня 1288».

Столетняя война нанесла смертельный удар искусству строительства соборов. Но симптомы кризиса проявились уже в конце ХIII века. По Европе шла волна преследования мысли: в 1292 году в тюрьме умирает Роджер Бэкон, свобода высказывания в университетах изрядно урезана. Стремящаяся к централизации, особенно во Франции, королевская власть лишает городские коммуны многих прав и подчиняет их своим целям. Щедрая до той поры молодая буржуазия перестает жертвовать на возведение башен, над которыми собираются тучи войны. Процесс над тамплиерами становится символом конца эпохи.

Сыновья тех, кто ваял улыбку ангела, вытачивают пушечные ядра.

Недостроенные готические соборы стоят от Англии до Италии и от Германии до Испании. Чаще всего строительство останавливалось из-за недостатка средств. Но в любом случае не от недостатка любви к Богу. Напротив, его любили настолько сильно, что никаких денег на эту любовь не хватало.

АЛЕКСАНДР БЕЛЕНЬКИЙ

Меч и крест

Километрах в тридцати от невероятной Сиены находится еще одно тосканское чудо. Это полуразрушенное готическое аббатство Сан-Гальгано, место завораживающее даже по высоким итальянским стандартам.

Построено оно в честь святого Гальгано (1148-1181). В миру его звали Гальгано Гуидотти (Galgano Guidotti), и большую часть жизни он был далеко не святым — обычным рыцарем, принимавшим вдохновенное участие в местной междоусобной резне. Потом ему было два видения, в которых присутствовал архангел Михаил, а во втором Гальгано увидел еще и Христа с двенадцатью апостолами, и раскаялся.

Гальгано Гуидотти один из тех, кого Павел Муратов, автор "Образов Италии", называл пылкими готическими душами. Рыцарь со всей силы воткнул свой меч в камень. Именно воткнул — произошло чудо: меч глубоко вошел в камень, образовав с ним единое целое, и приобрел вид креста. Гальгано увидел в этом знак и остаток жизни провел в молитвах у этого самого меча-креста. Здесь же его однажды нашли мертвым.

Гальгано канонизировали уже в 1185 году, всего через четыре года после смерти, а затем в его честь воздвигли аббатство в несвойственном для Италии стиле ранней готики. Со временем оно разрушилось, но не перестало быть местом поклонения. В часовне на холме над аббатством хранится тот самый меч, воткнутый в камень. Радиоуглеродный анализ подтвердил, что относится он к XII веку.

Душа готики

Это самый загадочный европейский стиль, по крайней мере, в его главной, архитектурной составляющей. Не совсем понятно, откуда он взялся. В свое время была популярна идея, что стрельчатую арку, его основу, крестоносцы привезли с Востока. Теория эта не выдерживает ни критики, ни анализа. Во-первых, готическая стрельчатая арка мало напоминает мусульманские аналоги. Во-вторых, Первый крестовый поход начался в 1096 году, а второй — в 1147-м, тогда как первое готическое сооружение, аббатство Сен-Дени в предместьях Парижа, было построено примерно в 1137-1144 годах (точнее, в эти годы аббатство приобрело истинно готический вид в результате серьезной перестройки).

Сложновато представить себе, что какой-то тайный интеллектуал из числа крестоносцев тридцать с лишним лет хранил в голове идею стрельчатой арки.

Заимствование реализовалось бы быстрее. Кроме того, первый свод, который можно считать готическим, появился в Англии даже несколько раньше, чем во Франции,— в 1130-1133 годах в соборе в Дареме. Вероятно, мы все-таки имеем дело с неким объективным процессом, раз в двух удаленных друг от друга точках почти одновременно проявилась одна и та же тенденция. Романский стиль, господствовавший в Европе несколько столетий, должен был в конце концов вылиться в готику.

Это подтверждается и тем, что переход к готике совпал с великим изобретением в архитектуре. Строители, которые в ту пору даже сами себя называли каменщиками, научились разгружать несущую стену с помощью системы контрфорсов и аркбутанов. Собственно, это изобретение и породило готику, а уж стрельчатая арка стала его логическим развитием. Стена облегчилась и устремилась ввысь, а вместе с ней устремилась ввысь и арка. Так в европейской архитектуре появился единственный стиль, по большей части не имеющий античных корней. Напротив, в готической живописи и скульптуре, особенно во Франции, эти корни просматриваются достаточно ясно.

Однако будет упрощением сводить готику к инженерным прорывам. Эти достижения стали следствием стремления средневекового человека к Богу, что для него означало — к небу. Люди тогда неистово грешили и истово каялись, как тот же Гальгано Гуидотти. Их жизнь, проходившая на залитых нечистотами улицах, тоже была грязна, поступки часто чудовищны, смерть поджидала за каждым углом, то в виде головореза, то в виде чумы, но в душе оставалась вера в Бога, к которому они и стремились, и это стремление готические соборы воплотили полнее всего.

Бог в Страсбурге

Есть город, в котором и сегодня можно почувствовать то, что чувствовал средневековый человек, когда видел большой готический собор. Это Страсбург.

Если подъезжать к нему на поезде, громаду собора увидишь еще издали. Собор совершенно несоразмерен городу. Высота его башни, завершенной в 1439 году,— 142 метра. Он выше большинства домов раз в восемь-десять, и при такой кратности ощущение пропорций нарушается, и город выглядит перед ним почти травой.

На несущую стену западного фасада Страсбургского собора нанесена еще одна стена, которую часто сравнивают с ажурным решетом

Когда подходишь ближе, это впечатление грандиозности только усиливается. Декор собора фантастически богат, по сути, на несущую стену западного фасада нанесена еще одна стена, декоративная, которую часто сравнивают с ажурным решетом.

Гете сравнивал Страсбургский собор с оркестром из тысячи музыкантов, безупречно и слаженно играющих божественную мелодию.

Не знаю, каким гением надо быть, чтобы суметь собрать все эти детали воедино. Любая из них — окно, завиток узора, колонна, пинакль — прекрасна сама по себе, но собранные вместе, они усиливают эффект в тысячу раз. Громада собора не давит, а парит в воздухе. В какой-то момент ты сам превращаешься в это кружево, устремляешься вместе с башней куда-то вверх и там остаешься. И не на земле, и не на небе. Как сказала, глядя на Страсбургский собор, одна очень образованная дама: "Я, конечно, не верю в Бога, но..."

Сложно представить, что чувствовал рядовой средневековый горожанин при виде Страсбургского собора, но это зрелище впечатляет и сейчас

Если это зрелище так пронимает подготовленного человека сейчас, то что чувствовал рядовой средневековый горожанин, вышедший к собору через грязную улицу, и уж тем более паломник?

Загадки неспроста

"Пылкие готические души" не были ни особенно знающими, ни особенно расчетливыми. Часто, приняв решение строить собор, они не знали, ни как это делать, ни на какие средства. Инженерная подготовка оставляла желать много лучшего. Их творения были непрочными и часто рассыпались. Например, огромный собор в Бове обрушивался несколько раз, а в 1573 году, простояв всего четыре года, рухнула его главная башня, которая была еще выше страсбургской — 153 метра, и таких примеров множество.

Упомянутый Страсбургский собор, как и находящийся относительно недалеко Фрайбургский (они спроектированы, скорее всего, одним мастером — Эрвином Штейнбахским), построен из розового вогезского песчаника, материала невероятно красивого, но недостаточно прочного. Диву даешься: страсбургская башня стоит уже почти 600 лет, а 116-метровая во Фрайбурге, которую с полным на то основанием называют самой красивой христианской башней в мире,— почти семьсот. Правда, их приходится постоянно укреплять и реставрировать. Так, фрайбургская башня прожила десять последних лет в лесах, и только сейчас ее начинают постепенно от них освобождать.

Между прочим, мы здесь касаемся еще одной загадочной черты готических соборов — неуязвимости, и это при отмеченной уже непрочности. Обе мировые войны щадили их. Правда, в Первую мировую практически все бесценные витражи Реймсского собора были перебиты, но сам он все-таки остался цел. Во Вторую мировую союзники безжалостно бомбили Кельн и Фрайбург, но и там, и там соборы остались целы. Некоторые комментаторы, плохо представляющие себе точность бомбометания в те времена, утверждают, что соборы оставили специально как ориентиры для дальнейших бомбардировок. Ну да. Бомбы падали совсем рядом с ними. Такую точность, если бы она была преднамеренной, было бы невозможно обеспечить даже сейчас, с современными умными бомбами, а уж тогда...

Но не будем пытаться разгадать эту загадку, тем более что все равно вряд ли удастся. Лучше попробуем наконец разобраться, как и на что строили эти чудеса. Впрочем, это тоже нелегко.

Время и деньги

Сейчас нет строек, с которыми можно было бы сравнить возведение готического собора в Средние века. Возьмем, к примеру, Шартрский собор. В 1194 году он сгорел. В нем хранились священные реликвии, включая плащаницу, которая, согласно преданию, была на Деве Марии в ночь Рождества. Этот предмет поистине бесценен. К примеру,

каждой французской королеве для облегчения беременности передавали рубашку, которая какое-то время покоилась на реликварии, где хранилась священная плащаница.

Собор горел три дня, и все полагали, что плащаница утрачена безвозвратно, но потом ее нашли вместе с остальными реликвиями и тремя священниками, которые все это время находились в непострадавшей крипте. Радость была безмерна. Горожане уже склонялись к тому, что собор восстанавливать не следует, теперь же они сочли, что получен знак приступить к этой работе немедленно.

Основное строительство было закончено к 1260 году. Знаменитая северная башня западного фасада высотой 113 метров, считающаяся архитектурным шедевром, была завершена только в XVI веке в стиле поздней, так называемой пламенеющей готики.

Австралийский историк архитектуры Джон Джеймс в начале 1970-х годов задался целью подсчитать, во что обошлось возведение Шартрского собора. Полученная им цифра много раз корректировалась в связи с долларовой инфляцией. Последние опубликованные данные относятся к 2011 году. В ценах того года строительство обошлось почти в $543 млн. Заметим, население Шартра составляло всего 9 тыс. человек. Получается больше $60 тыс. на каждого, считая младенцев и нищих.

Тогда во Франции соборы строились повсеместно, и для многих из них на основе расчетов Джона Джеймса была определена примерная стоимость возведения. Нотр-Дам-де-Пари — $282 млн, Реймсский собор — $213 млн, Амьенский — $564 млн, Ланский — $388 млн, и это только наиболее известные. Огромные соборы в то же время и позже строились в Бурже, Руане, Альби, Кутансе, Бове...

Амьенский собор сооружали в основном на средства жителей города. Епископ Жоффруа д’Э продал значительную часть собственных владений, чтобы пожертвовать все вырученные деньги на это строительство

Однако даже такие цифры не дают представления о масштабе вложений. Денег в те далекие времена в принципе было гораздо меньше, чем сейчас.

Например,

на строительство Вестминстерского аббатства в Лондоне при короле Генрихе III (1207-1272) за 25 лет потратили £45 тыс., а весь доход королевства составлял тогда примерно £35 тыс. в год.

Получается, что на строительство этого объекта королевская казна, которая финансировала проект, тратила 5% всех поступлений. При этом колоссальные соборы строились также в Солсбери, Йорке, Кентербери, Линкольне, Уэльсе, Питерборо, Или...

Раздробленная Германия и Австрия тоже не очень отставали. Огромные сооружения воздвигались в Страсбурге, Кельне, Ульме, Регенсбурге, Вене.

Источники финансирования были разные. В столицах основные расходы обычно брало на себя государство. Считается, что на местах самый большой вклад вносила церковь, но здесь были свои сложности, так как церковный фонд не был единым. Деньги шли от епископа и от соборного капитула, епископского совета. Последняя организация, вроде бы имевшая прямое отношение к епископу, обычно учреждала так называемый строительный совет (bona fabricae), где аккумулировались средства непосредственно для строительства конкретного собора,— и эту структуру епископ не контролировал. Надо ли говорить, что не всем епископам это нравилось.

Большие деньги церковь собирала с паломников. Некоторые святыни, например из того же Шартрского собора, вывозили "на гастроли". Это тоже приносило серьезный доход, и представители тогдашней католической церкви, имеющей неоднозначную репутацию, совсем не всегда его прикарманивали.

Крупные суммы на строительство соборов жертвовали епископы из богатых аристократических семей. Например, епископ Симон Матиффас де Бюси отдал 3 тыс. ливров ($15 млн по нынешним временам) для строительства собора Парижской Богоматери.

Амьенский собор сооружали в основном на средства жителей города. В свою очередь, епископ Жоффруа д"Э продал значительную часть собственных владений, чтобы пожертвовать все вырученные деньги на это строительство.

Горожане часто создавали фонды для возведения соборов. Помимо Амьена так было, например, в Страсбурге. Там для сбора средств был учрежден Фонд Девы Марии, контролируемый муниципалитетом. Фонд в основном и финансировал строительство этого знаменитого уже в Средние века собора. Тут, правда, имела место некоторая довольно некрасивая история.

От чумы до суммы

В середине XIV века мир накрыла пандемия чумы. По Европе основная волна "черной смерти" прошла в 1346-1353 годах, и ее, как это часто бывало в подобных случаях, сопровождала волна еврейских погромов. Разумеется, евреев обвиняли в распространении чумы — кто же еще мог быть в этом виноват? То, что евреи тоже заболевали и умирали, никого ни в чем не убеждало. Больше внимания обращали на другое: умирали они все-таки в чуть меньших количествах. Сказывалось то, что в отличие от христиан евреи и в Средние века не забывали о гигиене.

В 1349 году цех мясников в Страсбурге задолжал еврейским ростовщикам большую сумму и, конечно, тут же вспомнил, что это евреи распространяют чуму.

В ходе зверского погрома было сожжено, по разным оценкам, от 800 до 2 тыс. местных евреев.

Город и прилегающие районы опустели. Население, ожидавшее смерти в любой момент, грешившее с перепугу больше обычного и боявшееся возмездия в загробной жизни, жертвовало Фонду Девы Марии как никогда много. И тот стал скупать резко подешевевшую недвижимость — дома, землю с целью перепродажи, когда все вернется на круги своя.

Операция эта продолжалась много лет и была близка к триумфальному завершению, когда в 1399 году местный епископ обвинил фонд и муниципалитет в присвоении большой части средств. Скорее всего, обвинения не были беспочвенными — репутация у этой организации, мягко говоря, не была блестящей.

В результате состав муниципалитета был сменен, фонд потерял былую самостоятельность, а церковь укрепила свои позиции. Ну а собор только выиграл: в ходе конфликта был смещен и самый неудачный руководитель строительства за всю его историю Клаус фон Лоре. Ему на смену пришли выдающиеся мастера Ульрих фон Энсинген (Энсингер) и Йоханнес (Ханс) Хюльц, проработавшие на объекте по 20 лет каждый, и к 1439 году собор был завершен в его незавершенном виде. Так, западный фасад украшает только одна башня, а по плану их должно было быть две.

Позже говорили, что вторую башню не стали строить, поскольку изыскания показали, что грунт не выдержит такую нагрузку. Вряд ли это соответствовало действительности. Скорее, просто денег уже не было.

Конец эпохи

Вообще, строительство гигантских соборов по большей части подходило к концу. К примеру, в 1433 году была завершена 136-метровая южная башня собора Святого Стефана в Вене. Северную башню так и не соорудили.

Кельнский собор прекратили возводить еще раньше. Худо-бедно что-то и как-то еще достраивали — можно упомянуть великолепную, высочайшую в мире кирпичную 130-метровую башню собора Мариенкирхе в Ландсхуте, но "большая стройка" сворачивалась.

Не стали достраивать башни собора Парижской Богоматери, Амьенского, Реймсского соборов. Башни последнего поднялись лишь на 80 метров вместо 120. И так по всей Европе. Даже в богатых областях нынешней Бельгии не смогли завершить башню собора в Мехелене, а в Антверпене, как и во многих других местах, осилили строительство только одной башни из предполагавшихся двух.

Нет, Бога не стали любить меньше, просто денег на эту любовь уже не хватало. Жизнь осложнилась, назревала реформация. Да и дух великой архитектурной эпохи иссяк. Оркестр разладился. То, что было едино в Страсбургском соборе, в позднеготических сооружениях стало распадаться на существующие сами по себе элементы. Готика уходила, теснимая ренессансом.

Высокий стиль

Европа и мир успели до неузнаваемости измениться несколько раз, когда где-то на рубеже XVIII-XIX веков вернулся интерес к готике. К тому времени как раз стал иссякать импульс в развитии архитектуры, сообщенный когда-то ренессансом. Порожденное им барокко уже прочно приказало долго жить, классицизм в виде ампира, также ведущий родословную от ренессанса, дышал на ладан.

Прежде чем искусство перешло к принципиально новым формам, оно как бы оглянулось назад, чему способствовал романтизм начала XIX века.

Появились различные неостили: неоромантика, неоготика, неоклассицизм... В числе "подделок", как их называл Огюст Ренуар, появилось и множество псевдоготических построек.

При этом любопытно, что о завершении готических соборов речь долго не шла. Нет, в середине XIX века во Франции уже свирепствовал реставратор-разрушитель Эжен Виолле-ле-Дюк, который покуролесил в том числе в часовне Сент-Шапель в Париже и Амьенском соборе, но по-настоящему развернуться ему не дали. Например, не позволили достроить, как он хотел, семь башен Реймсского собора. Скорее всего, опять денег не хватило. В кои-то веки — к счастью, поскольку

Виолле-ле-Дюк, мягко говоря, не отличался безупречным вкусом и позволял себе многовато вольностей, он искренне считал, что лучше средневековых архитекторов знает, как должны были выглядеть их постройки.

Но одну готическую башню во Франции все-таки достроили. Произошло это в Руане. На центральную башню собора там водрузили гигантский неоготический шпиль высотой примерно в полтора раза больше самой башни. Это были чистые понты. Кому-то в Руане просто очень захотелось, чтобы в его городе стояла самая высокая башня в мире. Она была закончена в своем новом виде в 1876 году. Теперь ее высота была 151 метр, и она удерживала пальму первенства аж до 1880 года.

Германская перестройка

Была одна страна, где к достраиванию готических соборов отнеслись очень серьезно и денег не жалели. В Германии в XIX веке завершили три огромных собора — в Регенсбурге, Кельне и Ульме. В первом случае за дело взялись люди с хорошим художественным вкусом, не склонные впадать в крайности и даже избавившие свой собор от барочных наслоений, которые его уродовали. И они построили башни так, будто те были завершены много веков назад. А вот в Кельне и Ульме мы имеем дело с чем-то принципиально иным.

Среди крупных готических сооружений есть не только соборы и церкви, но и общественные здания, как эта ратуша в Лёвене

Фото: Александр Беленький, Коммерсантъ

Германия, уставшая от положения европейской провинции, стремительно шла к объединению и хотела создать себе великое прошлое, своего рода мост к мифологическим временам Зигфрида и прочих Нибелунгов. Архитектурное воплощение этих идей было не фантазией какого-нибудь Виолле-ле-Дюка, а вполне себе "госзаказом", на который денег жалеть не собирались.

Первым делом вспомнили про грандиозный Кельнский собор, который представлял собой тогда довольно странный объект. Он состоял из двух частей: великолепного хора, который и выполнял роль собора, и нижней части западного, "башенного", фасада, между которыми был большой зазор.

Картину дополнял подъемный кран, проторчавший 400 лет(!) из недостроенных башен.

Русь еще не выяснила до конца отношения с Золотой Ордой, когда его поставили, и вот в той далекой стране уже и Наполеона давно одолели, а кран все стоял.

Но теперь работа закипела. Достали старые чертежи и взялись за дело. Получилось не очень. Многие способны воспроизвести формы времени, но дух — иное дело. Хорошо знавшие сопромат архитекторы XIX века возвели совершенное с инженерной точки зрения здание, способное, в отличие от подлинных готических соборов, без всяких "подпорок" простоять века, но грубое в деталях, из которых так и пер очень рациональный XIX век. Однако цель была достигнута. Башни взвились на 157 метров, Руанский собор был посрамлен. Причем если в Руане соорудили только шпиль, то в Кельне достроили весь грандиозный собор.

Однако не все прошлое еще было отстроено. В XV веке готические мастера, строившие Страсбургский собор, беспокоились, не вырастет ли башня в Ульме выше страсбургской. Но тогда строительство Ульмского собора забросили и вспомнили о нем только в середине XIX века. Бавария не была бы Баварией, если бы смирилась с тем, что самые высокие башни — в Кельне. К тому же задача стояла попроще. Во-первых, Ульмский собор, как и Фрайбургский, относился, в отличие от Кельнского, к распространенному в южной Германии однобашенному типу. Во-вторых, башня уже была сооружена где-то наполовину и доведена во многих деталях.

Объект был закончен в 1890 году, высота башни составила 161 метр, однако она производит то же впечатление грубоватой подделки, что и башни Кельнского собора. Тем не менее две эти великие германские стройки свою задачу выполнили: великое прошлое было построено.

Готика навсегда

У готики есть не только подлинное великое прошлое, но и великое будущее. Эстетически великолепные, но не очень-то прочные на первый взгляд готические соборы и церкви простоят неопределенно долго благодаря новым технологиям.

Что касается прочей готики, то замечательная позднеготическая живопись, в основном нидерландская, все более востребована. Обычно это направление называют Северным Возрождением,

хотя не совсем понятно, что именно эти художники, такие как Ян Ван Эйк, Рогир ван дер Вейден, Гуго ван дер Гус или Ханс Мемлинг, возрождали.

Не античную же традицию, о которой, в отличие от итальянских коллег, они понятия не имели. Они просто развивали традицию готическую. Правда, делали это так, что в их творениях готика в конце концов стала чем-то совершенно новым.

Ждет своего часа (и, похоже, вот-вот дождется) нидерландская и немецкая позднеготическая скульптура. Французскую, относящуюся в основном к более раннему периоду, знают и любят давно, а вот голландская (фламандская) и немецкая остаются несколько в тени. Тем радостнее будет открыть для себя таких замечательных мастеров, как Клаус Слютер, Файт Штос, Адам Крафт, Тильман Рименшнайдер.

Написано Майя_Пешкова Прочитать цитируемое сообщение

Наиболее известные готические соборы

Готический собор, при всем богатстве составляющих его элементов, строится по одним и тем же канонам. Это можно утверждать как о его архитектурном плане, так и всей системе декора - экстерьера и интерьера. Из романа Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери»: «Искусство меняет здесь (в разных памятниках готики. - А. М.) только оболочку. Внутренний остов его все тот же, все то же последовательное расположение частей. Какой бы скульптурой и резьбой ни была разукрашена оболочка храма, под нею всегда находишь, хотя бы в зачаточном, начальном состоянии, римскую базилику. Она располагается на земле по непреложному закону. Это все те же два нефа, пересекающихся в виде креста, верхний конец которого, закругленный куполом, образует хоры; это все те же постоянные приделы для крестных ходов внутри храма или для часовен – нечто вроде боковых проходов, с которыми центральный неф сообщается через промежутки между колоннами. На этой постоянной основе бесконечно варьируется число часовен, порталов, колоколен, шпилей, следуя за фантазией века, народа и искусства. Предусмотрев и обеспечив правила церковного богослужения, зодчество в остальном поступает, как ему вздумается. Изваяния, витражи, розетки, арабески, разные украшения, капители, барельефы - все это сочетает оно по своему вкусу и своим правилам...»

Франция
Церковь аббатства Сен-Дени (XII в.)

Сложившаяся каркасная система готического собора появилась в церкви аббатства Сен-Дени (12в.). Настоятеля этого монастыря, регента и королевского советника, по праву можно назвать "крестным отцом" готического стиля. Именно он начал постройку церкви аббатства "патрона и апостола Франции" святого Дионисия (Сен-Дени). Храм должен был придать значение и величие монастырю как древней усыпальнице французских королей. К сожалению, подробное описание всех этапов строительства храма, то, что сейчас определяет сущность готического стиля, утрачено.

Заботясь об укреплении королевского престижа, Людовик IX повелел обновить и поставить заново в Сен-Дени не менее шестнадцати надгробий французских монархов. Это были сложные сооружения либо в виде балдахина, напоминавшего готический собор, либо саркофаги с фигурами святых по периметру. Нередко здесь использовали мотив погребального шествия. Фигуры умерших в XIII в. стереотипны в своей идеализированной элегантной моложавости; в XIV в. они становятся более индивидуализированными, в облике проступают портретные черты.
Собор в Шартре (XII - XIV вв.) .

Первоначальное здание собора в Шартре было сооружено в XII в. Западный фасад собора был закончен в 1170 г. и счастливо избежал полного разрушения во время пожара 1194 г. (остальная часть здания была разрушена). В западном фасаде отчетливо ощутим переходный характер архитектуры. Ранняя северная башня (1134-50) имеет основание, полностью романское по духу (венчающий башню ажурный шатер был завершен в начале XVI в.). Центральная часть фасада сохранила тяжелую романскую стену, в которую врезаны три портала, окно-роза возникло позднее.

Южная башня, так называемая «старая колокольня» (1145-65) ближе к основным идеям готики: вертикали контрфорсов подхвачены мощным взлетом восьмигранного шатра. После пожара 1194 г. здание было отстроено заново. Архитекторы Шартра мыслили здание уже как единое целое, подразделяющееся на соподчиненные части, между которыми существует тесная связь. Интерьер раскрывается навстречу зрителю как последовательная цепь контрастов и усложняющихся архитектурных ритмов, которым придан ясный и четкий порядок.

Стена имеет трехчастное деление на аркаду опор, трифорий и окна. Служебные колонны, поднимаясь от основания устоя, собираются во втором ярусе в пучки и почти непрерывным движением возносятся к сводам. Зодчие сумели придать вертикальным тягам ощущение свободного и одухотворенного подъема. Нотр-Дам в Шартре по праву считается одним из красивейших соборов в Европе.

Шартр - один из немногих готических соборов Франции, который сохранил почти неизменным свое остекление. Это самый большой из дошедших до нас ансамблей витражей XII-XIII вв. Витражи, слепые и почти бесцветные снаружи, раскрывались в интерьере, когда солнечные лучи, проникая сквозь цветные стекла, придавали каждой краске наибольшую звучность.

В высоких окнах Шартра витражи XII в., с яркими насыщенными тонами, соседствуют с более темной гаммой красок окон XIII в. Тематика изображений в окнах Шартра была чрезвычайно разнообразна.


Наряду со сценами из Ветхого и Нового заветов, пророками и святыми - в нижней части представлено около ста сюжетов из жизни ремесленников, пожертвовавших собору витражи; одна из витражных роз посвящена крестьянам. Мастерством исполнения выделяются в Шартре окна с изображением Богоматери (Богоматерь «прекрасного окна»), цикл «Житие св. Евстафия», а также цикл «Карл Великий».
Скульптурное убранство «Королевского портала» на западном фасаде собора сохранилось сравнительно хорошо.

Статуи-колонны в углублениях шартрских порталов включены в общую структуру архитектурного образа. С одной стороны, они служат физической опорой, «столпами», также и в переносном смысле - в аллегорическом и сюжетном плане для тимпанов и расположенных в них новозаветных сцен.
Венский готический собор .;

Собор в Реймсе (1211-1330 гг.) .;

Собор Нотр-Дам в Реймсе .;.
Город в сердце Шампани издавна был местом коронования французских королей. Существовавшая в XII в. базилика погибла в пожаре 1210 г. Строительство нового собора началось незамедлительно, уже в 1211 г., и продолжалось до 1481 г. История собора в Реймсе - это история нескольких поколений зодчих. На основании надписей «лабиринта», сложного мозаичного орнамента пола, известны имена архитекторов и этапы возведения грандиозного здания. Собор в Реймсе, несмотря на длительные сроки строительства, сохранил единство замысла: многообразие талантов архитекторов и скульпторов, работавших здесь, слилось в общую, полную вдохновения «каменную симфонию».

Сложность развития архитектурной темы присуща западному фасаду храма; отдельные мотивы переплетаются, контрастируют, дополняют друг друга. Масса здания, тяжелая и инертная у земли, становится все более легкой и подвижной по мере подъема вверх. Движение начинают глубокие порталы со стрельчатыми арками и охватывающие их треугольники вимпергов. Во втором ярусе поток разделяется, затухает в центре и обретает стремительную динамику по бокам: круглой «розе» с пологой аркой над ней противостоят боковые окна, которые предваряют победный взлет башен, подчеркнутый коротким всплеском вимперга между ними.

Но фасад Реймского собора пронизан не только вертикальным движением - он пребывает в сложном и динамическом взаимодействии с окружающей средой. Порталы отделяются от стены и «наступают» на расположенное перед ними пространство площади, их воронкообразные ниши как бы вовлекают его в себя.

Скульптурное убранство собора в Реймсе по праву считается вершиной французской готической пластики. Наиболее сильно влияние античности в Реймсе проявилось в произведениях 1211-25 гг. Скульптура св. Петра с так называемого портала «Страшного суда» на северном трансепте является ярким примером античного влияния в пластике Реймса.
Собор в Амьене (1218 - 1260 гг.) .;

Почти одновременно с Реймсом началось строительство собора в Амьене. Первый камень был заложен в 1220 г., сразу же после пожара, уничтожившего романское здание. Возведение здания начали с продольной части, хор строили позже.

Западный фасад был завершен в основном в XIII в., его верхняя часть достраивалась в XIV и обновлялась в XV вв. Расположение частей фасада живописно - не случайно в процессе строительства возникли разные по высоте и рисунку башни. «Лабиринт», разобранный в начале XIX в., донес имена строителей. С 1220 г. здесь работал Робер де Люзарш, затем Тома де Кормон и его сын.

Работы в основном были закончены в 1288 г. Также как и в Реймсе, примером для зодчих служил собор в Шартре, однако образец был заметно модифицирован. В Амьене взаимодействуют два осевых направления: травеи нефов вторят трансепту; средняя из семи капелл хора, значительно выдвинутая вперед, подчеркивает продольную ось плана.

Пологие стрельчатые арки завершают интерьер, рождая чувство свободного движения пространства, которое было также достигнуто путем абсолютного увеличения размеров здания. Собор в Амьене - крупнейший среди готических храмов Франции и один из крупнейших в Европе. Ширина его нефов достигает 33 м, трансепт растянут на 59 м, своды центрального нефа подняты на высоту 42, 3 м.
Собор в Бурже (1194г.) .;


Собор Парижской Богоматери (1163 г. - XIV в.) .;

Здание собора воздвигнуто на месте храма Юпитера, стоявшего здесь при римлянах. В XII веке Морис де Сюлли распланировал огромный Собор Парижской Богоматери, а в 1163 году в восточной части города королем Людовиком VII и специально приехавшим в Париж на церемонию папой Александром III был заложен первый камень фундамента. Строительство шло постепенно с востока на запад и длилось более ста лет.

Собор должен был вмещать в себя всех жителей города - 10 000 человек. Но пока его строили, прошло более полутораста лет, и население Парижа выросло во много раз. Собор в средневековом городе являлся центром общественной жизни. Он весь облеплен какими-то лавками и ларьками, в которых продавали всякую всячину. У входа приезжие купцы раскладывали свой товар и заключали сделки. Сюда городские модницы приходили похвастать своими нарядами, а сплетницы - послушать новости. Здесь устраивались танцы и шествия ряженых, иногда даже играли в мяч.

Во время опасности в соборе укрывались жители окрестных деревень не только со своим скарбом, но даже и со скотом. Профессора читали лекции студентам, прерываясь во время богослужений.

Стен нет вообще, их заменяет каркас из соединенных арками столбов. Заполняют этот каркас огромные стрельчатые окна, даже не окна - а многоцветные картины с десятками фигур.
Собор Парижской Богоматери разделен на пять нефов, средний выше и шире остальных. Высота его - 35 метров. Под такими сводами мог бы уместиться дом в 12 этажей. Посередине главный неф пересечен другим нефом такой же высоты, два нефа (продольный и поперечный) образуют крест. Это сделано специально, чтобы собор напоминал крест, на котором был распят Иисус Христос. Сооружения, подобные Колизею или термам Каракаллы, нужно было строить быстро и возводить все здание сразу, целиком. Длительная приостановка работ или медленное возведение отдельных частей таких сооружений грозили тем, что разные помещения имели бы различную прочность.


Для строительства нужны были гигантские средства, требовались армии рабов. Ничего этого у парижан не было. Готический собор строился, как правило, десятилетиями, а то и веками. Горожане не спеша собирали деньги, и здание собора росло медленно. К середине XIX века Собор Парижской Богоматери значительно отличался от того, каким его видели парижане в XIII веке. Исчезли, поглощенные почвой Сите, все одиннадцать ступеней лестницы. Не стало нижнего ряда статуй в нишах трех порталов. Не стало и верхнего ряда статуй, украшавших когда-то галерею. Внутри собор тоже сильно пострадал.

Исчезли великолепные статуи и цветные витражи, заменен готический алтарь. Вместо них появились толпы амуров, бронзовые облака, мраморные и металлические медальоны. Собор был испорчен. Более того, ему угрожало полное разрушение. В 1841 году для спасения Нотр-Дам де Пари было принято специальное правительственное решение, а в 1845 году началась капитальная реставрация собора под руководством известного архитектора Э.Э. Виолле-ле-Дюка. В своем первозданном виде до наших дней сохранились лишь частично витражи западного, южного и северного фасадов, скульптуры на фасадах и в хоре.
Французская готика. Бургундия. Странноприимный дом.
Германиия .;
Кёльнский собор (1248 г.- XIX век) .;

Грандиозный пятинефный Кельнский собор (1248- 1880) построен по типу Амьенского. Легкие башни с остроконечными крышами па западном фасаде, необычайно высокий средний неф и изящный архитектурный декор всех деталей конструкции характеризуют его внешний облик. Замена розы стрельчатым окном усиливает стремительность движения.

Кельнский собор отличается сухостью форм. Западная часть его была закончена лишь в 19 в. В эпоху готики в искусстве возросло значение светской архитектуры, частной, дворцовой и общественной. Развитая политическая жизнь и растущее самосознание горожан получили отражение в строительстве монументальных ратуш. Собор в Вормсе (XII в.) .;
Собор Нотр Дам в Ульме .;

Наумбургский собор .
Англия .
Собор Вестминстерского аббатства (XII-XIV вв.) в Лондоне .
; центральный неф


Собор в Солсбери . (1220-1266 гг.);


Собор в Эксетере (1050 г.) .;

Собор в Линкольне (конец XI в.) .

Собор в Глостере (XI-XIV вв.) .

Чехия .
Готическая архитектура Праги .;

Собор святого Вита (1344-1929 гг.)


Италия .;
Палаццо Дожей .;

Это яркий образец венецианской готики, воспринявшей не конструктивные принципы, а декоративность этого стиля. Фасад его необычен по композиции: нижний ярус дворца опоясывает беломраморная колоннада с переплетающимися стрельчатыми арками. Огромное монументальное здание точно вдавливает приземистые колонны в землю. Сплошная открытая лоджия с килевидными арками, с тонкими, часто расположенными колоннами образует второй этаж

Миланский собор (1386г. - XIX в.) .



Готическая архитектура. Конструкция готического собора. Аркбутаны Миланского собора .
Палаццо д"Оро (Золотой дворец) в Венеции .

папский дворец
Севильский кафедральный собор