Уже который час ветер упрямо пел свою незамысловатую песню, гуляя по пустынным улицам города. Солнце давно скрылось за плотной завесой туч, быстро ушло за горизонт, лишь бы не видеть эти унылые кварталы и кислые мины редких прохожих. Но и те, спешат забежать за «спасительные» двери подъездов, чтобы не нарваться на местных хулиганов или и того хуже ― маньяка. Последний, уже несколько месяцев орудовал в ближайшем районе, но правоохранительным органам никак не удалось изловить преступника, на счетах которого было изрядно смертей и изнасилований. Сам маньяк этим вечером не собирался искать очередную жертву, а лишь молча стоял на крыше здания и наблюдал за тем, как постепенно загораются фонари во всём городе, превращая унылые улочки в нечто куда более привлекательное. Мужчина, зевая, переступил с ноги на ногу, затем невольно вздрогнул от едва уловимого шороха. Это ветер, прогуливаясь по крышам, решил поиграться с пакетом, что оказался тут непонятно как. - Вот дьявол! - выругался человек, громко выдохнув, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце и выровнять дыхание. Внезапно, послышался скрип открывающейся двери, но никто не вошёл. Раздался тихий звук шагов, но опять никого. - Лёгок на помине, - пробормотал мужчина, отворачиваясь от невидимого собеседника. Послышался чей-то смешок, - сколько можно меня преследовать? - Пока ты не сдохнешь, - тихо ответил невидимка. - Но если выражаться точнее ― пока не продашь мне душу. Мужчина невольно нахмурился и посмотрел через плечо. Неподалёку от него, стоял едва различимый в темноте призрачный силуэт. Казалось, что слабый порыв ветра и фигура растворится, как дым или наваждение, но нет. Она продолжала упрямо стоять, даже не колыхаясь. Поправив сползшие на кончик носа очки, он раздражённо ответил: - Душу говоришь? Это антинаучно, сэр. Ну а если она всё-таки есть, то человек не может жить без души. Тогда с какой стати, я должен вам её отдавать? - сердито прокричал человек, не зная, как избавиться от приставучего собеседника. - Во-первых, не отдавать, а продавать. А во-вторых, некоторые люди вполне неплохо обходятся и без такой ерунды, как душа. Разве ты не видел толпы обезличенных подростков стремящихся к «индивидуальности»? Да, только все они одинаковы ― как под копирку, - делая акцент на последнем слове, прошептал Дьявол прямо на ухо мужчине, и его горячее дыхание тут же опалило шею, заставляя полчище мурашек пробежаться по его спине. Довольный произведённым эффектом, Дьявол подвинулся ещё ближе, заставляя человека непроизвольно съёжиться. - И всё же, чего тебе это стоит? Я исполню ЛЮБОЕ твоё желание! - продолжил нечистый, заставляя упрямца багроветь от гнева. - Ты ведь прекрасно понимаешь, что после всего совершённого, нормальная жизнь обычного представителя Homo Sapiens тебе не светит. Ты ― Дитя Греха. Рождённый грешной женщиной для страданий. Появившийся на свет для жизни и, в конце концов, чтобы умереть. После этих слов, злость постепенно схлынула, оставив после себя лишь пустоту. Мужчина крепко вцепился в железные поручни, заставляя белеть костяшки пальцев. - Ну и какая разница, что моя мать была шлюхой, а сам я убил нескольких людей? - неуверенно пробормотал он, чуть ослабляя хватку. Не услышав ответа, человек обернулся и посмотрел туда, где должен стоять его собеседник. Силуэт лишь слегка покачнулся и вновь принял устойчивое положение. Неохотно отпустив перила, принялся тереть окоченевшие запястья друг о друга, пытаясь согреть, не забывая бросать выжидающие взгляды на фигуру, требуя ответа. Но вместо этого последовал вопрос: - Какова причина твоих действий? Какую цель ты преследовал, когда убивал этих несчастных? - спокойно спросил Дьявол, заставляя мужчину задуматься. «А действительно, зачем?» - возникла мысль в глубине его сознания. Нахмурившись, человек отвернулся, вновь схватившись за перила, но тут же одёрнул руки, будто от раскалённого металла. Гневно сверкал в темноте глаза, а убийца вновь обернулся, но уже промолчал. - Вот видишь. Даже нет благородной цели, чтобы оправдать твои зверства, - довольно мурлыча, изрёк нечистый. - А ведь я могу всё исправить. Тебе не придётся совершать задуманное. Думаешь, я не знаю, зачем ты сюда пришёл? Самоубийство ― не самый лучший выбор. Особенно когда можно все исправить. - Опять ты за своё! - вскрикнул мужчина, недовольно скашивая глаза на собеседника. - Ну, и каково твоё желание? - спросил Дьявол, выжидающе глянув на человека. От его взгляда почему-то становилось весьма не по себе. Бросая недовольные взгляды на окаянного, убийца ответил: - А что будет, если я пожелаю после смерти попасть в рай? ― Услышав эту фразу, нечистый как-то странно хмыкнул. Повисла неловкая пауза. Видимо, Дьявол серьёзно задумался над этим вопросом. - Не выйдет! - четко произнес он. - Рая (в твоем понимании) не существует, собственно, как и ада. - А если я пожелаю переродиться вновь? - улыбнулся тому, что заставил такого собеседника пошевелить ссохшимися извилинами. Да только сам он не разделял веселье человека, вновь погрузившегося в раздумия. В то время уже перевалило за полночь. Полная луна лениво поднималась по небосводу. Выдыхая белесые облачка пара, мужчина увлеченно наблюдал, как они постепенно исчезают. - Тоже. Это ― не вариант, - как-то растерянно пробормотал Дьявол. - Значит, желание уже не любое, - улыбаясь во все зубы, изрек человек, глядя на сгорбившуюся фигуру. Ещё бы! Заставить самого Дьявола признать поражение! Ведь раз не может исполнить ― все, значит. Кыш отсюда! Вот только нечистый не исчез, даже ответил. Плюнув на все, мужчина ловко перелез через перила, балансируя на самом краю крыши, обернулся. Кинул быстрый взгляд на одиноко стоящую фигуру и… всё...
Дьявол - интересный образ в сновидениях. Независимо от того, как вы его воспринимаете - как психологический образ или зловещее отображение реальности - само появление этого жуткого персонажа во сне уже является многозначительным событием. Подтекст, который он привносит в сновидения, трактуется сквозь призму его влияния на остальных участников ваших грез.
Дьявол вызывает у человека чувства соблазна и страх насилия, заставляя его нарушать социально-культурные и этические ТАБУ. Он может быть символом возмездия или соучастия в каком-нибудь деле, и тогда мы видим, как в наших моральных или личных исканиях и завоеваниях нам мешают или помогают СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННЫЕ СИЛЫ.
Если дьявол помогает вам завершить какое-нибудь дело, то это отражает восприятие события вашим Суперэго. Дьявол, мешающий вам в достижении чего-либо, является олицетворением зла, которое стоит у вас на пути в реальной жизни. Если дьявол угрожает дорогим для вас людям - то это отражение вашей борьбы, направленной на защиту и охрану близких в этом враждебном мире.
Если с помощью дьявола вам удается получить или достичь того, что вы считаете запретным, попробуйте раскрыть побудившие вас к этому мотивы: они соблазнительны или, скорее, отвратительны?
Подпишись на канал Сонник!
Сонник - Дьявол
Видеть во сне дьявола – наяву вести рискованную игру с силами зла. Разговаривать с ним – значит совершить необдуманные поступки, которые могут привести к ужасающим последствиям, в одночасье начисто разрушив ваше благополучие.
Если дьявол явился вам во сне в страшном неземном обличье, то наяву с вами может произойти необъяснимая для вас самой метаморфоза, хорошо знающие вас люди не будут узнавать в вас прежнего человека, который никогда бы не поступил бы так, как станете поступать в жизни вы после такого сна.
Если дьявол предстанет в вашем сне в облике совершенно респектабельного господина, изысканно одетого и благоухающего ароматом дорогих сигар и парфюмерии, – наяву вы должны остерегаться встреч с людьми, которые смотрят на вас пристальным взглядом немигающих глаз, ибо они суть посланники тьмы.
Толкование снов из(эзотерика)
Это первая автобиографическая книга, из существующей трилогии «Бесед» («Беседы с тенью», «Беседы о системном мироощущении»), нашего современника и соотечественника.
Дьявол, вера в Бога, совместные сновидения, хроники акаши, духовные практики древних славян перестают существовать как абстрактные понятия и приобретают материалистическую природу, к которой можно прикоснуться в этой книге.
Рецензия
«Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если волной снесёт в море береговой Утёс, меньше станет Европа, и так же, если смоет край мыса или разрушит Замок твой или друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе».
Джон Донн
Из чего все начинается? Почему рано или поздно, но все мы пытаемся найти «что-то» из ряда вон?
Откуда приходит чувство того, что ты не Остров. Что ты и есть этот мир, большой, необъятный, чуточку загадочный. А мир и есть ты. И все не просто так. И люди, которые появляются в твоей жизни – части Пути.
Наверное, никто не сможет объяснить, откуда это все.… Зато рано или поздно все начинают искать, задавать вопросы. Кто где может. У знакомых, в фильмах, в книгах, просто в интернете.
Минус нашего века в том, что все и даже мысли теперь запросто конвертируются в деньги. Поэтому, «ответы» перестают быть ответами, а начинают быть просто беллетристикой.
За последние лет 50-60 на нас «вылилось» огромное количество откровений, практик, озарений и прочее и прочее. А чем все закончилось?
Девочкой с маленьком «Пежо» с томиком «КОельЮ»;
Отравлениями грибами;
Глубокомысленные статьи в интернете о том, как Вселенная влияет на вес, формы стрижки…;
Йога для фигуры.
Все так хотели найти что-то прекрасное, что перестарались и пронеслись мимо. Души-то нет во всем этом.
Так чем же особенная именно эта книга?
Ничем! И именно это делает ее по-настоящему стоящей. Это возращение к истокам, к отправной точке Пути. Никакой демагогии – чистые, личностные переживания.
Это - Путь одного человека и вы можете увидеть, как он рождался под ногами идущего.
Чистота мыслей и парадигм делают «Беседы» началом зарождения нового стиля классики «философской литературы».
Каждый человек, день, вопрос, книга, мысль – дверь в новый чудный мир. А вы осмелитесь открыть эту дверь?
Ярина Готлиб
(Чувственный и циничный литературный критик. Видящая и ведующая.)
Отрывок из книги
Инициация.
Я стою возле открытого окна и вдыхаю жаркий воздух. Он плавится вокруг меня и во мне, и даже там, куда только возможно дотянуться глазами…
Бурые, уродливые листья каштанов, то ли уставшие от двухмесячной духоты и пыли, то ли пораженные какой-то болезнью, замерли в ожидании порыва ветра. Ветер - их спаситель. Они действительно ждут его. Только ветер сможет прекратить этот позор, выставленный напоказ. Ветер даст им толчок, и они сорвутся, и они быстрее бросятся вниз – навстречу своей смерти, чтобы там, внизу, смешаться с мусором и грязью. Только так можно стать незаметными, забытыми, такими, как все вокруг… Смерть очищает совесть.
Кажется, еще какой-то десяток лет назад листья желтели и, падая, устилали неповторимыми узорами подножья деревьев... А сейчас? Сейчас только мусор и грязь, везде, куда ни посмотри. И нет из этого выхода, какая-то ржавая безысходность…
Я не хочу на это смотреть. Все это нужно менять. Все изменится. Но еще не пришло нужное время…
Я закрываю окно, поворачиваю белую ручку до упора, подхожу к кровати, падаю в нее, включаю кондиционер и, пододвинув поближе свой лэптоп, начинаю перебирать пальцами по клавишам.
Шорох и мягкость бега пальцев успокаивают, отвлекают от привкуса мрачных мыслей, и я продолжаю вспоминать то, что, кажется, было очень и очень давно…
1. Кто он?
Воистину, неверующим безразлично,
предостерег ты их или не предостерег.
Они все равно не уверуют.
Сура аль-Бакара
Для меня настоящего все началось летом девяностого года. Там, где я жил в это время, лето было очень мягким. Сейчас это вспоминается очень явственно. Я даже начинаю чувствовать кожей ту теплоту и влажность…. Вижу множество зелени перед своими глазами…. Чувствую запах свежескошенной травы, смешанный с запахом полевых цветов…. Но тогда я не придавал этому значения, как и многому вокруг, естественному и обыденному. В то время во мне все было по-другому.
В моей беззаботной жизни произошли перемены. И занимали меня только они.
Я окончил школу и не смог поступить в институт, провалив вступительные экзамены. Это событие не стало для меня чем-то неожиданным, говоря по правде, учился я из рук вон плохо. Но надо мной нависла угроза службы в армии. И хотя это пугало больше мою мать, чем меня, отголосок ее накручиваний в полной мере отражался на мне…
И вот бреду я по полю, тащу палатку и рюкзак, пытаясь уйти от всего этого, а также от себя самого и главное, от своих мыслей, которые не давали мне покоя…
Я шел к реке. Она протекала в двадцати километрах от города. Среди всего прочего, уложенного в рюкзак, находилась недавно подаренная мне книга по йоге. Я любил читать. И знал, что эта книга сможет поглотить меня, а значит, дурные мысли не помешают мне отдохнуть. По пути не было ничего примечательного: дороги, поля, посадки. В этом сплошном однообразии я ожидал одного - чтоб они поскорее закончились.
Наконец, дойдя до реки и выбрав безлюдное место, я разбил палатку, собрал дров для костра. Остаток дня я читал, плавал и загорал. Ночь пришла незаметно, она была звездной, но без луны. Сидя у костра, я изредка подкидывал ветки. Время от времени вставал и обходил костер и палатку.
В один из таких обходов я вдруг увидел фигуру человека. Сначала я не мог разобрать, стоит он или приближается, но потом понял, что он идет ко мне. Конечно, ко мне, ведь костер видно издалека. Я посмотрел в его сторону пристальней - один ли он, места-то глухие - но потом сообразил, что услышал бы разговоры, если бы людей было несколько. Хотя я себя успокаивал такими уговорами, тревога меня не покидала, пусть он один, но мало ли, кто такой?
Человек шел быстро и уверенно. Я уж подумал, он так и пройдет мимо, но незнакомец остановился и без какого-либо приветствия спросил: «Можно с тобой чайку попить?». Я попытался отшутиться: «Давай, если чай есть».
Он улыбнулся и присел возле меня. Я налил ему кофе из термоса в свою кружку. По виду парню было не больше тридцати, повыше меня ростом, темные волосы, тонкие черты лица, в нем проявлялось даже что-то изящное. Но рассмотреть его лучше не позволял свет от костра.
Он представился Владиславом, и спросил, что я делаю в этих местах один, так как обычно сюда выезжают отдыхать шумными компаниями. После этого вопроса я сразу решил, что он местный, и, скорее всего, из ближайшей деревни. Я честно рассказал, о недавно подаренной книге по йоге, и о том, как я решил провести свои первые занятия по ней, на природе, поэтому и выбрал это тихое «абсолютно безлюдное» место. Он понял шутку на счет «абсолютной безлюдности», и мы посмеялись.
Владислав рассказал, что когда-то один его знакомый тоже занимался йогой. Правда, продолжалось это не долго, пока знакомому не удалось засунуть ногу за голову. Причем достать ее от туда самостоятельно не получалось в течение часа. За этот час парень сломал ножки у двух стульев и набил несколько шишек. Но наконец, здравый смысл возобладал, не дав разрушить оставшуюся мебель в доме. И он решил освободиться из запутанного положения с помощью ножки стола. Благо стол был сделан на совесть и выдержал давление не состоявшегося адепта. Представляя эту картину, я смеялся до слез.
Дальше разговор пошел сам собой. Я в общем-то никогда не испытывал трудностей в общении с незнакомыми людьми, да и Владислав по виду не чувствовал себя скованным, скорее расслабленным. Не прошло и получаса, как я ощутил себя в теплой компании, исчезли опасения и неудобства, а главное – желание оставаться одному. Я уже подумал, что за разговором мы встретим рассвет, и стал беспокоиться по поводу малого количества собранных дров. Но Владислав вдруг встал и сказал, что ему пора идти. Мне было неловко навязываться. Хотя очень хотелось, чтобы новый знакомый оставался тут подольше. Поэтому я даже не спросил, куда и зачем он идет, только проводил его немного и вернулся к костру. Посидев еще минут десять, я решил лечь спать и забрался в палатку.
Мне приснился сон о том, что я гуляю вдоль реки. Прохожу знакомые места. Я знал, что уже был тут раньше. Даже помнил, когда. Стоял жаркий день. Я чувствовал себя как бы парящим, не понимая, что это только сон. Других людей рядом не было. Вдруг я заметил кого-то в камышах. Мне стало интересно, и я остановился. Навстречу вышло непонятное, жутко страшное существо блестяще-коричневого цвета. Оно казалось не просто жутким, оно просто излучало ужас. Вытянутая треугольная морда, острые по бокам головы то ли уши, то ли рога, жесткие, схватывающие непонятным образом ярко-красные глаза. Рта, рук, ног я не заметил вообще. Он был монолитен. От испуга я не мог пошевелиться, я чувствовал, что чудовище держит меня глазами. Единственное, что я смог тогда сделать, – это закричать из-за всех сил. Я звал на помощь Иисуса Христа. В тот момент просто не сомневаясь, что спасти меня сможет только он.
Что случилось потом, удивило меня не меньше, чем испугало. Это существо стало смеяться. Оно смеялось вызывающе громко, не гротескно, а как-то даже от души. Я заметался, не зная, что делать дальше, и проснулся. Проснулся - но все еще слышал смех страшного существа. Я вылез из палатки и, к своему удивлению, увидел Владислава – он смеялся. А приметив мой озадаченный вид, просто взорвался от хохота.
Я находился в растерянности, не понимая, сон это или уже реальность. Он подошел ко мне, подал руку. Я ухватился за нее, и он поднял меня с такой силой, что мне показалось - меня просто оторвали от земли. Все поплыло перед глазами. В голове пронеслось - он как-то связан с моим сном. Нет, не так! Именно он и вызвал этот сон!
Он перестал смеяться, и темно-карие, а вернее, просто черные глаза пронзили меня насквозь. Я смотрел на него долго, не отрываясь, и в конце произнес: «Кто ты?». Помедлив, он ответил: «Я тот, кто Я ЕСТЬ».
Я – тот, кто первый ступил на эту Землю и оставил первый человеческий след.
Я вечен, как этот мир.
Я – не человек, не змея, не ворон, не волк.
Я – восход солнца и закат луны, журчанье ручейка и волнение океана.
Я – звук; и я – уши, которые его слушают.
Я – мир; и я – глаза, которые на него смотрят.
Я имею тысячи имен, хотя ни одно из них не мое.
Я на устах у миллиардов.
Что случилось дальше, я помню, но все это смутно, как в тумане, до сих пор. Земля поплыла под моими ногами, и я то ли сел, то ли упал. Ощущение своего бессилия не давало сделать ничего другого, кроме того чтобы плакать. Я плакал. Казалось, моя жизнь закончилась. Я был уверен - передо мной сам дьявол, понимал свою ничтожность и боялся - сейчас произойдет нечто ужасное, то, чего я не в силах буду пережить.
Но ничего не произошло…
Он сначала какое-то время не обращал на меня внимания, а когда я стал спокойнее, подошел и сел рядом.
– Да, давно я не видал подобных реакций, – сказал он, глядя мне в глаза. Я посмотрел в них и увидел сочувствие. – А, может, на самом-то деле тебе повезло? Чего ты испугался? Хочешь, я исполню любое твое желание?
И тут у меня перехватило дыхание, все конечности стали холодеть, по телу пошла слабая дрожь, и я почувствовал, как тело отнимается – это сердце, подумалось мне. Я страдал в то время сердечной недостаточностью. Но уже через минуту казалось все прошло…
– Ты хочешь забрать мою душу? – комок опять подкатил к горлу, и я еле-еле смог сдержаться, чтобы опять не заплакать.
– Ага, а еще термос и палатку, – рассмеялся он. – Слушай, а твоя мелочность сильнее твоего страха. - Он произнес это, как будто иронично рассуждая. Потом улыбнулся и сказал очень твердо. – Не имея ничего, ты думаешь, что чем-то владеешь; мало того - в своем заблуждении ты постоянно боишься потерять то, чего нет. Лучше не говори о том, что считаешь возвышенным, но чего вообще не понимаешь. Это выглядит, по меньшей мере, глупо. Не будь безосновательно романтичным ослом, ты и так, как я вижу, жуткая размазня. – Он помедлил и произнес совсем твердо, как приговор. – У тебя нет души. Человек вообще не имеет бессмертной души, того, чем он жаждет обладать больше всего на свете, даже после своей смерти. Но, даже если бы она была, какой смысл мне забирать ее? Какой от нее прок? От слабой, перепуганной, мелочной души?
Я не знал, что ему ответить, сильно беспокоясь о своем душевном состоянии. «Может, я просто сошел с ума, этот смех, эти слезы…» – подумалось мне. - «Может, это я сам то смеюсь, то плачу?» Я немного успокоился: как-то читал о припадках, которые случались от перенапряжения у ребят при поступлении в вузы. «Наверное, и у меня такой случай. Главное - добраться домой, все рассказать маме и пойти в больницу», – решил я для себя.
Я поднялся и стал собирать вещи. Он - всего лишь галлюцинация. Я сложил палатку, посуду. Стало легче. И на какой-то момент показалось, что я взял ситуацию под контроль, но вдруг он схватил меня за руку, резко развернул.
– Ты хочешь уйти? Просто так? Брось – это уже невозможно! Пошли, я тебе кое-что покажу.
Ноги у меня опять обмякли.
– Пошли! – и он повел меня в сторону от реки. Мы прошли метров пятьдесят, и вдруг я увидел необычную картину. Передо мной рос высокий тополь, а возле него, метрах в двух, стояла дверь. Настоящая деревянная дверь. Я находился метрах в пяти от нее. В принципе, а что тут такого? Ну подумаешь - дверь? Но все равно было не понятно, откуда тут дверь, и за счет чего она стояла сама по себе, ни к чему не прикрепленная. Дверь казалась добротной, скорее всего из красного дерева. Ее ручка тоже была деревянной. Такой красивой резной двери я не видел еще никогда.
– Хочешь уйти – уходи через нее.
Он подтолкнул меня. Я подошел к двери вплотную. Протянул руку и коснулся ее пальцами. Она действительно оказалась деревянной, достаточно старой, но не дряхлой, отполированной и не вскрытой лаком. От нее ничем не пахло. Она была сухой и немного прохладной. Я взялся за ручку и медленно потянул на себя. Дверь легко поддалась, как будто кто-то обильно смазал петли. Но петель не было! Низ двери зашуршал по траве, растущей под ней. Мне захотелось посмотреть за дверь. Я никак не мог понять, когда же она появилась на этом месте, ведь определенно ее раньше тут не было.
Я приоткрыл дверь, если можно так сказать, всего сантиметров на двадцать и остановился. Я услышал движение ветра в своем направлении, ветра неимоверной силы, даже почувствовал нарастающее давление. Испугавшись, я толкнул дверь от себя. Она закрылась без шума, так же легко, как и открылась, и ничего больше не произошло.
«Это шизофрения, домой сегодня я уже точно не попадаю», – пролетело у меня в голове.
И тут мне страшно захотелось домой. Никогда ни до, ни после, я не испытывал к своему дому такую тягу. Я развернулся от двери и решительно пошел к своим вещам, пройдя мимо него. Он только стоял и смотрел, ничего не говоря. А я собрал рюкзак, взял в руки палатку и двинулся в сторону города.
У меня тогда было чувство, наверное, как у собачки на поводке: она хочет идти, а кто-то сильный держит поводок и ведет туда, куда нужно ему. «Никогда не буду заводить собак», – подумалось мне после того, как внезапная мысль о чувстве собаки пролетела у меня в голове. Я даже разозлился из-за этой мысли. От возникшей злости мне стало плевать на все происходившее. Даже на то, что он так просто отпустил меня, хотя и говорил, о невозможности этого. Я пошел, не оглядываясь, будто мне было все равно, идет он за мной или нет.
Мысли неслись в моей голове таким нескончаемым потоком, что я жутко устал. Мне хотелось только одного: прийти домой и упасть на кровать, чтобы заснуть и остановить эту бесконечную лавину. Я шел быстро, как мог, но не бежал и не заставлял себя идти таким темпом. А мысли все крутились. Я пытался вспомнить каждое слово, каждое действие. Думал, может, мне не стоило что-то делать или что-то говорить, тогда, все бы было по-другому. Перебирая в уме все варианты, как все могло бы произойти иначе, я и не заметил, как прошел такое громадное расстояние и как добрался домой. Там я поел, помылся и лег в кровать. Я даже захотел было прокрутить в уме все, что произошло, но сил на это уже не хватило, закрыв глаза, я как будто бы провалился в бездну, и уснул.
Утром я твердо знал, что никому о произошедшем не расскажу, даже самому близкому другу. Я позавтракал, достал из книжного шкафа Библию – и стал ее читать.
Разговор с дьяволом
Из «Разговоров запросто» Эразма Роттердамского можно узнать о том, что «дьявол лёгок на помине», и эта фраза вполне наглядно показывает власть имени. Имена действительно обладали магией. Имена могли влиять на ход событий. Имена заставляли демонов выйти из ада. Чтобы узнать истинное имя демона, нужно было знать тайное имя, заставляющее его повиноваться. Впрочем, здесь мага ожидала проблема. Переменчивым был не только внешний облик Мефистофеля, но и его имя.
В «народной книге» о Фаусте этот демон впервые появляется под именем Mephostophiles. Такая же форма имени была использована в «Вольфенбюттельской рукописи», опубликованной примерно в 1580 году. Это написание впервые появилось в английском переводе книги Шписа, выполненном автором с инициалами P.F., и использовалось до 1755 года. В пьесе Марло о докторе Фаусте издания 1604 года демона зовут Mephastophilis, а в издании 1616 года – Mephostophilis. В приписываемых Фаусту магических текстах мы встречаем Мефистофеля, Мефистофилеса, Мефистофилуса и Мефистофелиса. Другие формы, в том числе Мемостофиль, Мегастофиль и Мефостофиль, встречаются в кукольных пьесах и легендах, написанных в период с XVI по XVIII век. Всего известно не менее 19 вариантов написания этого имени{174}.
Несмотря на обилие вариантов, ни один из которых не выглядит удачным (в основном из-за пренебрежительного отношения к орфографии в прошлые века), это имя использовалось и продолжает использоваться в колдовских заклинаниях. Но кто или что такое Мефистофель? Возможно, это имя кажется загадочным, но на самом деле не несёт никакого смысла? Гёте, чьё творчество тесно связано с легендой о Фаусте, в 1829 году писал Карлу Цельтеру, что ничего не знает о значении и происхождении имени Мефистофель. Но имя важно не само по себе. Оно содержит определённые указания, даже если не верить, что знание правильного имени помогает вызывать духа из его бездонного логова.
Существуют интересные теории о лингвистических корнях составных частей этого имени. Недавно я прочитал о том, что оно родилось в Древней Месопотамии и пришло к нам из Греции. То же самое говорил первый исследователь, занимавшийся с этой проблемой. В 1599 году Видман выдвинул предположение о, как он выразился, «персидском» происхождении имени Мефистофель. Однако, как выясняется, этот след был ложным.
Общим для многих имён так называемых демонов оказывается то, что они происходят из пантеона языческих богов, особенно это касается имён, отличных от древнееврейских. Так мы находим филистимлянского бога Баал-Зебула, «князя Баала», центром почитания которого был город Екрон. Кстати, евреи высмеивали этого бога, называя Вельзевулом (то есть «князем нечистых»), или умышленно искажали имя и называли его Баал-Зебубом (то есть «повелителем мух»), что было указанием на древнее ханаанское божество. Ещё одного ближневосточного бога по имени Берит мы встречали ранее в заклинаниях из «Кодекса 849»: Баал-Берит, «князь соглашений». Сходным образом имя демона Асмодея, упомянутого в одном из апокрифических Евангелий, в «Книге Товит», на самом деле является искажением имени древнеиранского божества Аэшма-Дэва.
Хотя мы не находим бога по имени Мефостофилес или Мефистофелес, в римской мифологии можно встретить богиню по имени Мефитис. В сонме богов Мефитис отвечала за такую неприятную задачу, как «предотвращение зловонных испарений». В современном языке это имя сохранилось в английском слове mephitis, означающем «зловоние, ядовитые испарения», а также в научном названии скунса, Mephitis mephitis. Предположение о том, что Мефистофель каким-то образом получил имя богини Мефитис, выглядит интересным, поскольку считается, что демонические духи проявляют себя зловонием. Однако, судя по источникам, появление Мефистофеля не сопровождалось какими-либо конкретными запахами. Добавив к «мефитис» в качестве окончания греческое слово «филос» (что может означать друга или любовника), получаем термин, означающий что-то вроде «друга зловония». В 1836 году Вебер (W. Weber) писал, что это имя обозначает тварь, восставшую из ада и источающую неприятный запах. Как бы мы ни интерпретировали эту вполне правдоподобную версию, ясно одно: «мефитис» не равно «Мефосто-».
Если в книгах по магии упоминается тысяча или более имён духов, то для чего придумывать ещё одно? Магия всегда совершалась с использованием традиционных заклинаний и древних имён. В магии всегда использовались забытые языки. Стремление к аутентичности связано с желанием использовать первоначальные слова того языка, на котором Адам произносил названия растений и животных, – потому, что изначальный язык, как считалось, пронизан самой сутью вещей. Здесь слово перестаёт быть знаком: по сути, слово становится всем миром. Хотя неподготовленным людям кажется, что магические имена нужны лишь для создания внешнего эффекта, на самом деле это не так.
«Мефостофилес», как и все вариации этого имени, – это вовсе не имя одного из духов древности. Достойно особого упоминания то, что имени Мефистофель нет в адской иерархии Вира, изложенной в его фундаментальной работе 1577 года «Псевдомонархия демонов». Это имя впервые появилось в XVI веке, исключительно в связи с Фаустом и только в легендах и вторичных источниках. Первое упоминание Мефистофеля помимо «народной» книги о Фаусте было сделано лишь в 1597 году немецким драматургом Якобом Айрером. Напрашивается вывод, что Мефистофель – не имя настоящего духа, не имя одной из древних или грядущих сил, а всего лишь выдумка писателя. Однако это имя может иметь некое, возможно, особое значение, раз его придумали намеренно.
Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Чаплыгин автора Гумилевский Лев Иванович15 НОЧНОЙ РАЗГОВОР Рожденные в года глухие Пути не помнят своего. Мы - дети страшных лет России, - Забыть не в силах ничего. Александр Блок Благодаря ли огромной памяти, эрудиции или природной способности Сергей Алексеевич отличался редкостной отзывчивостью к чужой
Из книги Где небом кончилась земля: Биография. Стихи. Воспоминания автора Гумилев Николай Степанович Из книги Лубянка - Экибастуз. Лагерные записки автора Панин Дмитрий МихайловичС дьяволом в сделки не вступают С заключенными обычно не стеснялись, и на этап вызывали, не предупреждая заранее. Утром в барак заходил нарядчик и сообщал, что зэка такой-то на развод выходить не должен. Когда все же опасались, что кто-нибудь пронюхает об отправке и
Из книги Дембельский аккорд автора Кривенко Виталий ЯковлевичРазговор Вернувшись в палатку, я сел на носилки и укутался в одеяло. Время опять остановилось. В памяти крутился недавний сон. Меня преследовало чувство непонятного страха. Я еще могу понять страх от чего-то реального, но когда боишься того, чего не знаешь, это как-то
Из книги Три войны Бенито Хуареса автора Гордин Яков АркадьевичДОВЕРИТЕЛЬНЫЙ РАЗГОВОР 5 декабря 1857 года Григорий, слуга Андрея Андреевича Гладкого, выпускника словесного факультета Московского университета, заглянул к нему в кабинет, когда Андрей Андреевич пил чай, поместив чашку и вазочку с засахарившимся вишневым вареньем между
Из книги Воспоминания автора Цветаева Анастасия ИвановнаГЛАВА 16. ПЕЧАЛИ. РАЗГОВОР С МАТЕРЬЮ БОРИСА. РАЗГОВОР С МАРИНОЙ Начиналась зима. Я редко видела Бориса. По тому ли, что наши отношения нисколько не влились в какую-то форму, потому ли, что вернулся из-за границы папа, но я, не разбираясь до дна в Борисе, не хотела огорчать папу
Из книги По следам Адама автора Хейердал ТурТанцы с дьяволом Любой противник агрессии и насилия одновременно является борцом за свободу. Миролюбивый человек не потерпит, чтобы чужеземцы врывались в его дом и наводили там свои порядки. Когда военное безумие распространяется по миру, как эпидемия чумы, заражая
автораРазговор тет-а-тет Началось обсуждение. Вышел к столу взволнованный молодой человек в очках. Я подумал: ну сейчас он ее раскритикует.– Прошу простить, – начал он, – если моя речь будет не очень гладкой. Мы только что услышали стихи, после которых хочется не говорить, а
Из книги Жизнь и необычайные приключения писателя Войновича (рассказанные им самим) автора Войнович Владимир НиколаевичРазговор тет-а-тет Началось обсуждение. Вышел к столу взволнованный молодой человек в очках. Я подумал: ну сейчас он ее раскритикует.- Прошу простить, - начал он, - если моя речь будет не очень гладкой. Мы только что услышали стихи, после которых хочется не говорить, а
Из книги Писательский Клуб автора Ваншенкин Константин ЯковлевичРазговор о футболе Помню, был я в семидесятые годы в составе писательской делегации в Польше. Выступала наша группа на заводе в Катовице. Прямо в цехе. Рабочие всем своим видом показывали, что воспринимают мероприятие чисто формально. Хорошо встретили только Кайсына
Из книги Откровение автора Климов Григорий Петрович Из книги ОбрАДно в СССР автора Троицкий Сергей ЕвгеньевичРАЗГОВОР С ТРАНКВИЛИЗАТОРНЫМ ДЬЯВОЛОМ В один из летних вечеров 1983г, мне было необходимо было посмотреть на девицу из СОЦИАЛЬНО ЭРОТИЧЕСКОЙ ТЕЛЕФОННОЙ СЕТи с которой созвонился Рунёв, а также встретитца со своим кентом и сделать «ченьж на послушить», то есть обменятца
Из книги Фауст автора Руикби Лео9. Сделка с дьяволом (1514) Если у Фауста был свой Мефистофель, то у Мефистофеля был свой договор: «Чтоб Фаусту, пока он жив, служил я, коль купит он ценой души услуги», – говорит дух из пьесы Марло; «Ещё одно: неверен жизни срок; могу ль у вас просить я пару строк?» – так просит
Из книги Записки кинорежиссера о многих и немного о себе автора Татарский ЕвгенийРазговор с продюсером Но эта история как-то не сложилась, я с ней расстался, о чем несильно жалею. Это была мелодрама. История про режиссера без работы. Он работал на массовых представлениях в Петродворце… Ничего, забавная история! Современная полумистика. Могло бы выйти
Из книги Океан времени автора Оцуп Николай АвдеевичРазговор - Мне жалко вас. Как изогнулась бровь, Вы первый раз в такой печали. Что с Вами? Неудачная любовь? Иль вы на бирже потеряли? - - О нет. Мои доходы велики, Жена мила и ценит положенье, Могу я и законам вопреки Любому делу дать движенье. Но мне сегодня в темноте
Из книги «Я буду жить до старости, до славы…». Борис Корнилов автора Берггольц Ольга ФедоровнаРазговор Верно, пять часов утра, не боле. Я иду - знакомые места… Корабли и яхты на приколе, и на набережной пустота. Изумительный властитель трона и властитель молодой судьбы - Медный всадник поднял першерона, яростного, злого, на дыбы. Он, через реку коня бросая, города
П. Д. УСПЕНСКИЙ
РАЗГОВОРЫ С ДЬЯВОЛОМ
Я расскажу тебе сказку, - сказал дьявол, - только с условием, чтобы нс спрашивал у меня никакой морали. Выводи сам, какие хочешь, заключения, но пожалуйста, не спрашивай ничего у меня. Нам и так приписывают слишком много глупостей, а, ведь, мы, строго говоря, даже не существуем. Вы нас сами сочиняете.
Это было в Нью-Йорке, лет двадцать тому назад. Там жил -тогда один молодой человек, которого звали Хьюг Б. Я не скажу тебе его полного имени. Ты сам скоро догадаешься. Это имя знают теперь все люди во всех пяти частях земного шара. Но тогда его никто не знал. И я начну с трагического момента в жизни этого молодого человека, когда он ехал из одного из пригородов Нью-Йорка в центр, на Бродвей, для того, чтобы купить там револьвер, а потом застрелиться из этого револьвера на пустынном морском берегу Лонг-Айленда в одном месте, которое осталось у него в памяти со времен мальчишеских экскурсий, когда он и его товарищи, воображая себя пугсшествен-никами-исследователями, открывали неизвестные страны вокруг Нью-Йорка. Намерение его было очень определенно, и решение твердо. В общем - самый обыкновенный случай из жизни большого города, каких мне приходилось видеть и даже, сознаюсь откровенно, устраивать тысячи и десятки тысяч. Но на этот раз такое обыкновенное начало имело совсем необыкновенное продолжение и необыкновенный результат. Но, прежде чем перейти к тому, что из этого дня вышло, я должен рассказать тебе подробно, что к этому дню привело. Хьюг был изобретатель, прирожденный изобретатель. С раннего детства, гуляя с матерью в парке, и во время игр с другими детьми, и просто, когда он тихо сидел в углу, перебирал какие-нибудь кубики или рисуя уродцев, он все время изобретал и строил в уме самые разнообразные и самые невероятные приспособления и усовершенствования для всего на свете. Особенное удовольствие доставляло ему изобретать различные усовершенствования и приспособления для своей тетки. То он рисовал ее с дымовой трубой, то на колесах. А за один рисунок, на котором эта немолодая девица была изображена с шестью ногами и еще с разными приспособлениями, маленькому Хыогу сильно влетело. Это было одно из его первых воспоминаний. Вскоре после этого Хьюг научился чертить, а потом мастерить модели своих изобретений. К этому времени он уже понял, что живых людей усовершенствовать нельзя. Но все-таки все его изобретения были, конечно, совершенно фантастичны. И когда ему было четырнадцать лет, он чугь не угонул, пробуя изобретенные и сделанные им самим водные лыжи.
В то время, о котором я говорю, ему было 26-27 лет. Он был женат уже несколько лет, служил чертежником на большом механическом заводе и жил в квартирке из трех крошечных комнат, больше похожих на каюты океанского парохода, в огромном и безобразном кирпичном доме, в одном из предместий Нью-Йорка. И он был очень не доволен своей жизнью. Обыкновенно белые рабы ваших заводов и фабрик плохо сознают свое рабство. Если они и мечтают о чем-нибудь, то только о том, чтобы как-нибудь приукрасить свое рабство, - весело провести воскресенье, пойти вечером на танцы, одеться, как джентльмен, иметь побольше долларов. Если даже они недовольны своей жизнью, они думают об уменьшении часов работы, о большем заработке, о праздничном отдыхе - словом, вся музыка вплоть до социалистических программ. Но они никогда, даже мысленно, не решаются восстать против самой работы. Это их Бог, и против него они не решаются идти даже мысленно.
Но Хьюг был сделан совсем из другого материала Он ненавидел само рабство. Ненавидел сам труд. Всегда говорил, что это и есть проклятие Божие. Всеми фибрами своей души он чувствовал природу этого спруга, впившегося в него своими присасывающимися щупальцами. И ему-то уже во всяком случае не пришла бы в голову мысль украшать свое рабство или обманывать себя какими-нибудь дешевенькими развлечениями.
Ему было шестнадцать лет, когда умерла его мать, ему пришлось бросить школу и поступить учеником в чертежную завода на жалованье в пять долларов в неделю. Это было начало его карьеры. В чертежной он по внешности ничем не отличался от других учеников. Он копировал чертежи машин, приготовлял бумагу, краски, чинил карандаши, бегал с поручениями по разным отделениям завода. Но в душе он ни на одну секунду не примирялся с этой жизнью. И он все время говорил себе, что должен стать изобретателем, и изобретения должны дать ему миллионы и ту яркую, богатую и фантастическую жизнь, о которой не могли даже мечтать его товарищи по заводу. Здесь играло большую роль то обстоятельство, что Хьюг был совсем другого происхождения, чем большинство окружавших его. Это были все дети труда и нужды, сыновья таких же заводских рабочих или недавних эмигрантов, переселившихся в Америку, спасаясь от жадности лэнд-лордов, от безработицы, от голода и холода. Их мир был маленький, ограниченный, узенький мирок, в котором главное место занимала борьба с голодом и с нуждой, всегда близкими и возможными. Но в душе Хьюга говорили совсем другие инстинкты. Он принадлежал к старой американской фамилии, к потомству пионеров, видевших девственные леса страны великих озер и рек и сражавшихся с краснокожими. Среди его предков были члены конгресса, генералы в войне за независимость, богатые плантаторы южных штатов. Его отец потерял остатки состояния во время междоусобной войны, в которой он принимал участие офицером армии Юга. Он был ранен, взят в плен, бежал в Канаду, женился там на молодой канадской француженке и через несколько лет умер. Мать Хьюга во время его детства рассказывала ему о своих предках, морских капитанах и о предках отца - плантаторах и военных, о роскошной жизни на южных плантациях, которых она сама никогда не видала, о толпах рабов, о блестящих балах, о "ганцах, о дуэлях, о прекрасных дамах в черных масках, о прадеде Хьюга, бышпем губернатором Южной Каролины, о мексиканской воине, об экспедициях на Далекий Запад. Хьюг вырос среди этих рассказов, они составляли часть его души, и, естественно, что масштаб жизни людей, окружавших его на заводе, был для него слишком узок. И в душе он глубоко презирал заводских служащих и заводскую жизнь, со всем, что она могла дать.
Но сам завод и машины глубоко интересовали его. Он мог часами простаивать перед каким-нибудь станком, стараясь понять его, разгадать его душу. Он набирал себе разных каталогов и прейскурантов с описаниями машин, изучал чертежи, рисунки, фотографии, целыми ночами мог сидеть над книгами по механике и машиностроению, какие только ему удавалось достать. И все время в его голове создавались новые комбинации каких-то валов, колес, рычагов - новые изобретения одно удивительнее другого. Но ни на одну секунду он не переставал ненавидеть рабство. И часто по ночам, когда сознание, что ему нужно вставать в шесть часов утра, заставляло его отрываться от его милых книг и ложиться спать, он давал себе самые страшные клятвы, что лучше умрет, чем будет долго подчиняться этой жизни. Но он не обманывал себя и прекрасно понимал все трудности, стоявшие на его пути. Чтобы победить рабство, нужно было у этого рабства урывать время. А рабство состояло именно в том, что на времени Хьюга всегда лежала железная рука обязательного труда. И он чувствовал, как эта рука отпускает его на несколько часов, очень редко на несколько дней, только для того, чтобы потом сжать еще сильнее. И Хьюг с необыкновенной болью ощущал это убийство своего времени и боролся, отстаивая каждый час.
Но на вид он был веселый, бодрый и неунывающий молодой янки. Только он не мог, да и не хотел не думать, как не думали другие, и это отличало его от других. Первые года два жизни на заводе он сознавал тяжесть своего положения не так больно, потому что очень сильно верил в себя, в свои силы и в свои будущие изобретения. Но потом он стал замечать, что невольно во многом начинает поддаваться заводской жизни, что эта жизнь и окружающие люди уже накладывают на него свою печать. И с этого времени у него кроме отвращения и ненависти к рабству явился ужас перед ним.
Но через четыре года его службы на заводе произошел один случай, который сразу изменил его положение. Раз ему дали перекопировать испорченные чертежи одной новой машины. Делая копию, Хьюг нашел ошибку в расчете, а кроме того ему пришло в голову необыкновенно простое и практичное приспособление, которое почти вдвое увеличивало производительность машины. Он отправился с докладом к одному из заводских инженеров, проектировавшему машину. Тот, не желая сознаться в ошибке, накричал на него и выгнал вон. Хьюг отправился к директору. Тот сначала тоже принял его довольно сурово, но Хьюгу удалось заставить его выслушать себя. Вникнув, наконец, в дело, директор согласился со всеми его заключениями. Сразу все переменилось. Хьюг получил награду за изобретенное приспособление и место старшего чертежника. Вместо копий ему теперь стали поручать составление новых чертежей по наброскам инженеров, с ним стали советоваться, и открывший его директор предсказывал, что он пойдет далеко. Но на самого Хьюга этот неожиданный успех совсем не произвел такого впечатления, как на других. Он принимал все, как должное. Он говорил себе, что судьба должна дать ему все, о чем он мечтал. И то, чего он мог достигнуть на заводе, было так мелко в сравнении с его мечтами, что об этом не стоило даже серьезно говорить. Но, конечно, это было лучше. Он нанял себе маленькую квартирку, устроил мастерскую и начал по вечерам и по воскресеньям работать над своими изобретениями. В это время его увлекала идея карманного двигателя для ручных инструментов. Но это изобретение оказалось мало практичным. Потом он изобретал управляемую торпеду, потом автоматический тормоз для подъемных машин, потом еще что-то и еще что-то. Но...
Что будет с группой если я умру
Как же получить специализацию?
К чему снятся покойники К чему снится что покойный ожил
Советы мастера по изготовлению талисманов Как сделать став из рун на похудение
Древнейшая религия Древней Индии (кратко)