Основные категории философии аристотеля. Смотреть что такое "Категории (Аристотель)" в других словарях Происхождение понятия «сущность»

Дата: 26.11.2023

3. «Категории» - первое по порядку сочинение в «Органоне» Аристотеля, в котором перечисляются все возможные виды того, что может быть субъектом или предикатом суждения.Аристотель подводит каждую вещь, о которой возможно сделать высказывание, под одну из десяти категорий наивысших родов (известных средневековым авторам под именем praedicamenta). Они предназначены для перечисления всего, что может быть выражено без состава или структуры, то есть всего, что может быть или предметом или предикатом суждения.Вводные положения (главы 1-3).Разбору категорий у Аристотеля предпосланы вводные положения, которые средневековые авторы называли «антепредикаментами» (лат. ante перед).Текст начинается с объяснения того, что подразумевается под «одноименными» предметами, что подразумевается под «соименными» предметами, и что подразумевается под «отыменными» предметами.Все, что мы говорим о вещах мы говорим:

Без связи с другими предметами, то есть имя/субъект или глагол/предикат отдельно «человек», «бык», «побеждает», и т.д;
В связи с другими предметами, то есть создаём высказывание (предложение) «человек побеждает», «человек бежит».

Далее Аристотель сообщает о категориях, или предикатах, выделяемых на основании того, как тот или иной предикат относится к сущности вещи.10 категорий (главы 4-10)Десятью категориями, или наиболее общими родами (классами) являются (по списку главы 4):

Субстанции или « сущность » Слово «предикат» означает предикат сущности, если соответствующая ему характеристика вещи ни на чём, кроме себя, не основана. «Этот единичный человек» или «это единичное дерево» являются сущностями. Ниже в тексте Аристотель называет эти особенные сущности первыми сущностями отличая их от «вторых сущностей», которые являются универсалиями Следовательно, «Сократ» первая сущность, в то время как «человек» вторая сущность. Количество «сколько» пространственно-числовые характеристики вещи. Все средневековые споры о природе континуума, бесконечно большого количества и бесконечно делимого являются длинным комментарием к тексту главы 6. Она оказала большое влияние на развитие математических идей в средневековый и позднесхоластический период.

Качество предикат, который характеризует все неколичественные свойства предмета. Эти свойства не совпадают с природой (сущностью) вещи.

Отношение это способ, которым одна вещь может быть связана с другой.

Пространство (где) положение вещи относительно ближайшего окружения.

Время (когда) положение вещи относительно последовательности событий.

Состояние (ситуация) положение частей предмета друг относительно друга.

Обладание наличие постоянно внешнего обстоятельства вещи (например, «одетый»).

Действие произведение изменения в некотором другом предмете.

Претерпевание принятие изменения от некоторого другого предмета.

Первые четыре детально разбираются в главах 5-8, последние шесть лишь слегка затрагиваются в короткой 9-й главе, поскольку их смысл самоочевиден. Более поздние тексты схоластических философов также отражают это неравенство в детальности рассмотрения. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ (гл 10-15)За списком категорий у Аристотеля следуют заключительные положения книги, которые средневековые авторы называли «постпредикаментами» (лат. post после):

Противолежащее и противоположности (главы 10-11)
Предшествующее и последующее (глава 12)
Данное вместе (глава 13)
Виды движения (глава 14)
Второй анализ обладания (глава 15).

- «КАТЕГОРИИ» (Katnyopicu, лат. categoriae, praedicamenta) труд Аристотеля, называемый также «Pepi TCDV Kcnrnyopu Bv» («О категориях»); относится к его ранним произведениям и открывает цикл логических произведений, объединенных впоследствии …

- (Aristoteles) (384 322 до н.э.) великий др. греч. философ и ученый, создатель логики, основатель психологии, этики, политики, поэтики как самостоятельных наук. Родившись на северо востоке Греции (г. Стагира), провел 20 лет в Академии Платона (см … Философская энциклопедия

- (от греч. kategoria высказывание; признак) наиболее общие, фундаментальные понятия, являющиеся формами и устойчивыми организующими принципами мышления. Система К., или категориальная структура, представляет собой сеть основных К. мышления, их… … Философская энциклопедия

АРИСТОТЕЛЬ СТАГИРИТ - АРИСТОТЕЛЬ СТАГИРИТ (Ἀριστοτέλης Σταγειρίτης) (384, Стагира в Халкидике 322 до н. э., Халкида на Эвбее), др. греч. философ и ученый энциклопедист, ученик Платона, основатель Перипатетической школы. Биография. Жизнь А. распадается на… … Античная философия

- (Aristotle) (ок. 384–322 г. до н.э.) Греческий философ. Родился в богатой семье врача на севере Греции. В 367 г. до н. э. Аристотель приехал в Афины, где учился и преподавал в Академии Платона (Plato) до его смерти (347 г. до н.э.). После… … Политология. Словарь.

категории - КАТЕГОРИИ (от греч. kategoria высказывание, свидетельство; признак) первоначально основные понятия философии, отражающие высшие роды сущего и являющиеся универсальными формами мышления. Начиная с Аристотеля и вплоть до конца 19 в. в роли… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

Аристотель - Аристотель, сын Никомаха и Фестиды, из Стагира. Никомах этот был потомок Никомаха, сына Махаона и внука Асклепия (так пишет Гермипп в книге Об Аристотеле); жил он при Аминте, македонском царе, как врач и друг5 1. Аристотель, самый преданный… … О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов

Аристотель … Википедия

КАТЕГОРИИ - «КАТЕГОРИИ» (Κατηγορίαι), первый трактат в составе «Органона», одно из самых ранних его сочинений Аристотеля: работа над ними велась параллельно с «Топикой», с которой они связаны содержательно. Известное заглавие трактата не принадлежит… … Античная философия

Один из величайших философов Греции, творец самойзаконченной и всеобъемлющей системы греческой науки, основательистинного естествознания и глава перипатетической школы; Род. 384 до Р.Х. в Стагире, греческой колонии во Фракии, недалеко от Афона.… … Энциклопедия Брокгауза и Ефрона

Книги

Категории С приложением Введение Порфирия к Категориям Аристотелям
Категории. С приложением "Введения" Порфирия к" Категориям" Аристотеля , Аристотель. Предлагаемая читателю книга представляет собой одно из важнейших философских сочинений великого древнегреческого ученого Аристотеля, в котором перечисляются все возможные виды того, что может…

[Одноименное, соименное, отыменное]

Одноименными называются те предметы, у которых только имя общее, а соответствующая этому имени речь о сущности (logos tes oysias) разная, как, например, dzoon означает и человека и изображение. Ведь у них только имя общее, а соответствующая этому имени речь о сущности разная, ибо если указывать, что значит для каждого из них быть dzoon, то [в том и другом случае] будет указано особое понятие (logos).

Соименными называются те предметы, у которых и имя общее, и соответствующая этому имени речь о сущности одна и та же, как, например, «живое существо» (dzoon) - это и человек и бык. В самом деле, и человек и бык называются общим именем «живое существо» и речь о сущности [их] одна и та же. Ведь если указывать понятие того и другого, что значит для каждого из них быть dzoon, то будет указано одно и то же понятие.

Наконец, отыменными называются предметы, которые получают наименование от чего-то в соответствии с его именем, отличаясь при этом окончанием слова, как, например, от «грамматики» - «грамматик», от «мужества» - «мужественный».

Глава вторая

[Сказываемое о предмете и находящееся в предмете]

Из того, что говорится, одно говорится в связи, другое - без связи. Одно в связи, например: «человек бежит», «человек побеждает»; другое без связи, например: «человек», «бык», «бежит», «побеждает».

Из существующего, одно говорится о каком-нибудь подлежащем, но не находится ни в каком подлежащем, например человек; о подлежащем - отдельном человеке говорится как о человеке, но человек не находится ни в каком подлежащем; другое находится в подлежащем, но не говорится о каком то подлежащем (я называю находящимся в подлежащем то, что, не будучи частью, не может существовать отдельно от того, в чем оно находится); например, определенное умение читать и писать находится в подлежащем - в душе, но ни о каком подлежащем не говорится как об определенном умении читать и писать. И определенное белое находится в подлежащем - в теле (ибо всякий цвет - в теле), но ни о каком подлежащем не говорится как об определенном белом. А иное и говорится о подлежащем, и находится в подлежащем, как, например, знание находится в подлежащем - в душе - и о подлежащем - умении читать и писать - говорится как о знании. Наконец, иное не находится в подлежащем и не говорится о каком-либо подлежащем, например отдельный человек и отдельная лошадь. Ни то ни другое не находится в подлежащем и не говорится о подлежащем. И вообще все единичное и все, что одно по числу, не говорится ни о каком подлежащем, однако ничто не мешает чему-то такому находиться в подлежащем. В самом деле, определенное умение читать и писать принадлежит к тому, что находится в подлежащем, но ни о каком подлежащем не говорится как об определенном умении читать и писать).

Глава третья

[Род как сказуемое. Видовые отличия]

Когда одно сказывается о другом как о подлежащем, все, что говорится о сказуемом, применимо и к подлежащему, например: «человек» сказывается об отдельном человеке, а «живое существо» - о «человеке», следовательно, «живое существо» будет сказываться и об отдельном человеке: ведь отдельный человек есть и человек и живое существо. У вещей, относящихся к разным и не подчиненным друг другу родам, различны и их видовые отличия, например у живого существа и у знания. Видовые отличия у живого существа - это «живущее на суше», «двуногое», «крылатое» и «обитающее в воде», но ни одно из них не есть видовое отличие у знания: ведь одно знание отличается от другого не тем, что оно двуногое. Однако же никто не мешает, чтобы в пределах подчиненных друг другу родов видовые отличия были одними и теми же: ведь высшие роды сказываются о подчиненных им, а потому, сколько видовых отличии имеется у сказуемого, столько же будет иметься и у подлежащего.

Глава четвёртая

Из сказанного без какой-либо связи каждое означает или сущность, или «сколько», или «какое», или «по отношению к чему-то», или «где», или «когда», или «находиться в каком-то положении», или «обладать», или «действовать», или «претерпевать». Сущность, коротко говоря, - это, например, человек, лошадь; «сколько» - это, например, длиною в два локтя, в три локтя; «какое» - например, белое, умеющее читать и писать; «по отношению к чему-то» - например, за двойное, половинное, большее; «где» - например, в Ликее, на площади; «когда» - например, вчера, в прошлом году; «находиться в каком-то положении» - например, лежит, сидит; «обладать» - например, обут, вооружен; «действовать» - например, режет, жжет; «претерпевать» - например, его режут, жгут. Каждое из перечисленного само по себе не содержит никакого утверждения; утверждение или отрицание получается сочетанием их: ведь всякое утверждение или отрицание, надо полагать, или истинно, или ложно, а из сказанного без какой-либо связи ничто не истинно и не ложно, например «человек», «белое», «бежит», «побеждает».

Глава пятая

[Сущность]

Сущность, называемая так в самом основном, первичном и безусловном смысле, - это та, которая не говорится ни о каком подлежащем и не находится ни в каком подлежащем, как, например, отдельный человек или отдельная лошадь. А вторыми сущностями называются те, к которым как к видам принадлежат сущности, называемые так в первичном смысле, - и эти виды, и их роды; например, отдельный человек принадлежит к виду «человек», а род для этого вида - «живое существо». Поэтому о них говорят как о вторых сущностях, например «человек» и «живое существо».

Из сказанного очевидно, что у того, что говорится о подлежащем, необходимо сказывается о подлежащем и имя и понятие; так, например, человек сказывается о подлежащем - об отдельном человеке - и о нем, конечно, сказывается имя [человека]: ведь отдельного человека назовешь человеком и определение человека будет сказываться об отдельном человеке, ведь отдельный человек есть и человек, и живое существо. Таким образом, и имя и определение будут сказываться о подлежащем. Напротив, у того, что находится в подлежащем, в большинстве случаев ни имя, ни определение не сказываются о подлежащем; в некоторых же случаях ничто не мешает, чтобы имя иногда сказывалось о подлежащем, но определение не может сказываться о нем. Так, белое, находясь в теле как в подлежащем, сказывается о подлежащем (ведь тело называется белым), но понятие белого никогда не может сказываться о теле. А все другое [помимо первых сущностей] или говорится о первых сущностях как о подлежащих, или же находится в них как в подлежащих. Это становится ясным, если брать отдельные случаи: живое существо, например, сказывается о человеке, поэтому оно будет сказываться и об отдельном человеке; ведь если бы оно не сказывалось ни об одном из отдельных людей, оно не сказывалось бы и о человеке вообще. Далее, цвет находится в теле; стало быть, и в отдельном теле. Если бы он не находился ни в одном из отдельных тел, он не находился бы и в теле вообще. Таким образом, все другое [помимо первых сущностей] или говорится о первых сущностях как о подлежащих, или же находится в них как в подлежащих. Поэтому, если бы не существовало первых сущностей, не могло бы существовать и ничего другого.

Из вторых сущностей вид в большей мере сущность, чем род, ибо он ближе к первой сущности. В самом деле, если станут объяснять, что такое первая сущность, то ее объяснят доступнее и более подходяще, указывая вид, чем укалывая род; так, указывая отдельного человека, укажут понятное, указывая, что он человек, нежели указывая, что он живое существо; первое более свойственно для отдельного человека, второе более общи; и, указывая отдельное дерево, мы укажем понятнее, указывая, что оно дерево, нежели указывая, что оно растение. Далее, сущностями называются прежде всего первые сущности, потому что для всего остального они подлежащие и все остальное сказывается о них или находится в них. И так же как первые сущности относятся ко всему остальному, так и вид относится к роду, а именно: вид есть подлежащее для рода, ведь роды сказываются о видах, виды же не сказываются о родах. Значит, еще и по этой причине вид есть в большей мере сущность, чем род. Что касается самих видов, то, поскольку они не роды, один вид но в большей мере сущность, чем другой: [твое определение] нисколько не будет более подходящим, если ты для отдельного человека укажешь «человек», чем если для отдельной лошади укажешь «лошадь». Точно так же одна первая сущность не в большей мере сущность, чем другая. Ведь отдельный человек есть сущность нисколько не в большей мере, чем отдельный бык.

В котором перечисляются все возможные виды того, что может быть субъектом или предикатом суждения .

Аристотель подводит каждую вещь, о которой возможно сделать высказывание, под одну из десяти категорий - наивысших родов (известных средневековым авторам под именем praedicamenta). Они предназначены для перечисления всего, что может быть выражено без состава или структуры, то есть всего, что может быть или предметом или предикатом суждения.

Вводные положения (Главы 1-3)

Текст начинается с объяснения того, что подразумевается под «одноименными» предметами, что подразумевается под «соименными» предметами, и что подразумевается под «отыменными» предметами.

Все, что мы говорим о вещах мы говорим:

Без связи с другими предметами, то есть имя/субъект или глагол/предикат отдельно - «человек», «бык», «побеждает», и т.д;
В связи с другими предметами, то есть создаём высказывание (предложение) - «человек побеждает», «человек бежит».

Десять категорий (Главы 4-9)

Субстанция , или «сущность » (др.-греч. οὐσία ). Слово «предикат» означает предикат сущности, если соответствующая ему характеристика вещи ни на чём, кроме себя, не основана. «Этот единичный человек» или «это единичное дерево» являются сущностями. Ниже в тексте Аристотель называет эти особенные сущности «первыми сущностями » отличая их от «вторых сущностей », которые являются универсалиями . Следовательно, «Сократ» - первая сущность, в то время как «человек» - вторая сущность.
Количество (др.-греч. τὸ πόσον - «сколько») - пространственно-числовые характеристики вещи. Все средневековые споры о природе континуума , бесконечно большого количества и бесконечно делимого являются длинным комментарием к тексту главы 6. Она оказала большое влияние на развитие математических идей в средневековый и позднесхоластический период.
Качество (др.-греч. τὸ πόιον «какое») - предикат, который характеризует все неколичественные свойства предмета. Эти свойства не совпадают с природой (сущностью) вещи.
Отношение (др.-греч. τὸ πρὸς τί - «то, по отношению к чему») - это способ, которым одна вещь может быть связана с другой.
Пространство (где) - положение вещи относительно ближайшего окружения.
Время (когда) - положение вещи относительно последовательности событий.
Состояние (ситуация) - положение частей предмета друг относительно друга.
Обладание - наличие постоянно внешнего обстоятельства вещи (например, «одетый»).
Действие (др.-греч. τὸ ποιει̃ν - «действовать») - произведение изменения в некотором другом предмете.
Претерпевание - принятие изменения от некоторого другого предмета.

Заключительные положения (Главы 10-15)

Противолежащее и противоположности (главы 10-11)
Предшествующее и последующее (глава 12)
Данное вместе (глава 13)
Виды движения (глава 14)
Второй анализ обладания (глава 15).

Значение

По мнению профессора античности из Стэнфордского университета Рэвиэла Нетца (англ.) [[|русск.]] , Категории Аристотеля во многом послужили фундаментом для исследований логики на протяжении всей истории западной мысли .

Напишите отзыв о статье "Категории (Аристотель)"

Примечания

Ссылки

Аристотель на портале «Философия в России»

Отрывок, характеризующий Категории (Аристотель)

В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.

Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.

Идеи не имеют отдельной реальности, не существуют вне единичных вещей, возражал Платону лучший питомец его Академии – Аристотель.

Родился он в семье врача Никомаха в далекой греческой колонии Стагире. От природы был худощав и невзрачен, шепелявил, отличался строптивым и дерзким нравом. Аристотелю было семнадцать, когда он вступил в платоновскую Академию. Там он стал другим человеком и провел двадцать лет, целиком отданных занятиям наукой.

После смерти Платона Аристотель покинул Академию. Македонский царь Филипп пригласил его для воспитания сына Александра. Аристотелю было уже за пятьдесят, когда возвратился в Афины, чтобы основать там свою собственную школу – Ликей. Меж тем афиняне не простили философу близости к македонским захватчикам: Аристотелю пришлось бежать на остров Эвбея, где он вскоре и умер, по слухам, приняв яд.

Платон не сумел конкретно объяснить, каким образом из общей идеи происходят единичная вещь.

А без этого утверждать об идеях, «что они образцы и что все остальное им причастно, – значит пустословить и говорить поэтическими иносказаниями... Следует, по-видимому, считать невозможным, чтобы отдельно друг от друга существовали сущность и то, сущность чего она есть; как могут поэтому идеи, если они сущности вещей, существовать отдельно от них?» [Аристотель: Метафизика].

Общее и единичное, сущность и явление могут существовать не иначе как слитно. Ничто общее не существует отдельно, само по себе, снова и снова повторяет Аристотель. Разве что в абстрактном мышлении определения, общие многим вещам, могут быть оторваны от этих вещей. Идея «лошадности», лошади как таковой, не существует отдельно от реальных лошадей. Нет никакого «умного места», в котором обитали бы чистые идеи. Это занебесноежилище идей всего лишь поэтический мираж, нарисованный воображением Платона.

К тому же идеи, относящиеся сразу ко многим вещам и ни к одной в отдельности, не вправе считаться сущностями . У каждой вещи должна иметься своя индивидуальная сущность, постулирует Аристотель.

«Сущность каждой вещи – это то, что принадлежит лишь ей и не присуще другому, а общее – это относящееся ко многому, ибо общим называется именно то, что по своей природе присуще больше чем одному» [Метафизика].

Единичное тоже не существует отдельно от общего. Вещи, не имеющие ничего общего с другими вещами, нельзя было бы познать. Любая наука изучает определенный класс, или «род», вещей и устанавливает законы, общие для данного рода вещей.

Аристотель и не думал отвергать ценность общих идей. Для него, как и для Платона, настоящий «предмет знания – общее». Однако он настаивает на том, чтобы общее понималось конкретно, в неразрывной связи с единичным.

В заслугу Сократу Аристотель ставит определения «начал знания» – общих идей. Притом Сократ не отделял эти идеи от единичных вещей:

«Сократ не считал отделенными от вещей ни общее, ни определения. Сторонники же идей отделили их и такого рода сущее назвали идеями» [Метафизика].

Призыв Платона «всей душой отвратиться» от единичных, чувственно данных явлений, означал отречение от опытного знания. Платон ценил лишь две «умозрительных» науки – математику и диалектику. Аристотель снова поворачивает философию лицом к чувственно воспринимаемому миру и стремится логически обосновать опытное знание. Он и сам много занимается исследованием физических явлений, живых организмов, форм государственного устройства, создает первую экономическую теорию. Однако более всего философа занимает все же человеческая душа и мышление.

Душа обладает способностью воспринимать идею вещи отдельно от ее материи. Тем самым душа уподобляется воспринимаемой вещи, принимает форму, тождественную форме ее предмета. Аристотель сравнивает душу с мягким воском, на котором отпечатывается геометрический контур внешней вещи. Разумная душа есть такая абсолютно пластичная и универсальная идея, способная вобрать в себя, познать все прочие идеи, – «идея идей».

В процессе чувственного восприятия идеальные формы вещей очищаются, избавляясь от своего материального субстрата 4 . Далее в дело вступает разум: предметом его деятельности являются уже не единичные вещи, а чистые формы их бытия – «идеи» как таковые.

Идеи единичных вещей образуют, так сказать, «листву» на древе знания. Их определения целиком и полностью зависят от общих идей. Например, это – дом, он высокий или низкий, белый или желтый, каменный или деревянный. Все эти определения, в свою очередь, определяются через еще более общие: дом – это вид строения, высокий и низкий – виды величины, белый или желтый – цветáи т.д.

Каждое последующее определение является более общим, нежели предыдущее. В конечном итоге разум упирается в такие определения, которые невозможно представить как «виды» чего-либо. Эти всеобщие, т.е. предельно общие, идеи Аристотель именует «категориями» (kategoria, греч. «обвинение»).

сущность

количество и качество

место и время

положение, состояние, обладание

действие и страдание

«Ни одна из прочих <категорий>, кроме сущности, не существует в отдельности, все они высказываются о подлежащем “сущность”» [Аристотель: Физика].

Категории образуют своего рода «скелет» природы и разума. Это всеобщие формы как бытия, так и мышления. В категориях реальное сливается воедино с мыслимым, и это их тождество получает у Аристотеля определение «истины».

Категории логически первичны по отношению к вещам. Они относятся ко всему сущему разом и ни к какой отдельной вещи. – Стоп, как же так? Ведь Аристотель в споре с Платоном отвергал реальность чистых идей, а категории как раз и являются таковыми. Они вовсе не абстрактные творения человеческого ума – напротив, это наш ум обязан им своим существованием.

Стараясь справиться с этой проблемой, Аристотель приходит к понятию высшего Разума, который является первоисточником категорий и творцом мироздания. Приводя в движение всё, Разум остается неизменным и неподвижным.

Так в конечном счете Аристотель помирился с Платоном, признав, что на свете есть-таки одна абсолютно чистая, «обособленная от чувственно воспринимаемых вещей сущность» – Разум. По примеру учителя Аристотель величает высший Разум «божественным», а то и прямо награждает титулом «Бога».

Аристотелевский Бог не нуждается в восхвалениях, молитвах или жертвоприношениях. Вместо этого он требует, чтобы человек стремился мыслить как можно глубже, яснее и логичнее. Храм этого божества – вся Вселенная, а его жрецы – все мыслящие существа, испытывающие любовь к мудрости.

Сократ спустил философию с неба на землю. Не лучше ли вместо домыслов о далеких светилах поразмыслить о делах человеческих? Философу не достать до звезд, зато он может заглянуть внутрь человеческой души и выяснить, как сделать свои мысли стройными и строгими, а поступки людей – разумными.

Подал Сократ и пример того, как следует взяться за дело рефлексии, самопознания. Выполнить же его философский завет – создать полноценную теорию «человека идеального» – довелось Платону и Аристотелю. В Средние века сочинения этих двух гениев античности почти приравнивались к Священному Писанию, служили своего рода «Библией для философов». Две тысячи лет построенные ими идеальные модели мироздания казались недосягаемыми образцами. И сами они за это время успели срастись и слиться со своими моделями, превратившись в идеальные типы человеческой жизни и мысли.

«Платон и Аристотель! – восклицал Генрих Гейне. – Это не только две системы, но и два различных типа человеческой натуры, с незапамятных времен, во всех костюмах, более или менее враждебно противостоящие друг другу. На протяжении всего средневековья вплоть до нынешнего дня тянулась эта вражда» [К истории религии и философии в Германии, 1834].

Мечтательные, мистические, платонические натуры во всех областях жизни противостоят натурам практическим, упорядочивающим – аристотелевским. Мысль Платона витает высоко над землей, в эфире чистых идей; Аристотель прежде всего – ученый, рассудительный и трезвомыслящий, стоящий обеими ногами на твердой почве опыта и фактов. С новой силой их спор о природе идей возобновится в средневековых университетах, и по сей день он далеко еще не окончен.